Вместо вступления

В двух предыдущих номерах нашей газеты появились статьи, посвящённые отдельному предметному мотиву в литературном произведении: мотиву зеркала (и шире — оптики) у Набокова и Замятина (№ 15) и мотиву яблока у Мандельштама. Это был пробный шар: нам давно уже хотелось заняться предметностью в литературе. Именно она увлекает и многих непрофессиональных читателей произведения. Предметный мир близок им тем, что напоминает мир реальный. Как нам (неспециалистам в изобразительном искусстве) весело узнавать подробности быта на живописных полотнах разных эпох (вне зависимости от нашей художественной подготовки), так простому читателю, не искушённому в наших литературоведческих построениях (и даже не жаждущему быть искушённым), милы и дороги конкретные приметы жизни в книге. Об этих приметах — а точнее, предметах, — и будет идти речь в новой рубрике «ЛитМотив».

Репродукции работ художника Рене Магритта.

К её созданию настойчиво подталкивали нас читатели газеты. Неоднократно получали мы просьбы рассказать о том или ином мотиве — особенно в связи с исследовательскими работами школьников. Жизнь многих мотивов в произведениях разных авторов давно и хорошо исследована наукой о литературе, существует много статей и книг, в которых эти мотивы затронуты. Другая часть ещё только ждёт своего изучения. Наша задача — не изобретать велосипед, с одной стороны, и не претендовать на научное освоение целины — с другой. Мы хотим, сфокусировавшись на одном мотиве, предложив вам веер более или менее ярких примеров, важных при разговоре о литературе в школе, подтолкнуть вас и ваших учеников к самостоятельным поискам (см. вступительную колонку редактора на первой полосе). Мы будем только намечать направление, курс, давать затравку. Важно даже не предложенное нами, а то, что начнёт работать в вас после нашего импульса.

Затеянное дело непростое прежде всего для нас самих, и тут мы надеемся на вашу поддержку. А чтобы поддержать вас в стремлении поддержать нас, мы объявляем конкурс. После каждой нашей статьи (а появляться они будут предположительно раз в месяц) будет стартовать новый его этап. Мы ждём от вас идей, примеров, цитат, продолжения — на ту же тему, о том же предмете, мотиве. Интересны будут разработки уроков, рассказы о том, как сработал на уроке материал статьи, темы для ученических исследовательских работ и сами их тексты. Даже маленькие находки — и те пойдут в дело. На конверте (или в теме электронного письма) пишите крупно не только слово «Конкурс», но и указывайте предмет (мотив), которому ваш материал посвящен. Победители и активные участники конкурса (в том числе и ученики) в конце учебного года будут награждены почётными дипломами, лучшие работы будут появляться на страницах «Литературы».

И ещё. Статьи в рубрике «ЛитМотив» заведомо будут страдать неполнотой. Чтобы по-настоящему описать какой-то мотив в литературе, не хватит многих томов — и нужна будет работа целого коллектива литературоведов. Наша задача не исчерпать тему, а поставить, подкинуть идейку, пробудить желание искать — и оставить простор для поисков. Так что просим воспринимать неполноту наших материалов как применяемый сознательно приём.☺

И второе ещё: по вполне понятным причинам мы будем ориентироваться прежде всего на программную и околопрограммную литературу, доступную нашим ученикам. Разнообразные изыски здесь возможны — как приправа.

Для первого выпуска новой рубрики мы решили вернуться к двум летним темам и вспомнить ещё кое-что о литературных зеркалах и яблоках. Именно эти два предметных мотива и выносятся на первый этап конкурса.

У зеркала,
где муть и сон туманящий…

• Один из самых ярких примеров — «Сказка о мёртвой царевне». Зеркало в ней, как ему и положено, магический предмет. Оно говорит правду и только правду. За что и расплачивается.
  
• Противоположный случай — зеркало Зла, искажающее истину, кривое, кривляющееся, смеющееся над красотой и добром, — зеркало Тролля из «Снежной королевы». Любопытно, что в обеих сказках зеркалом владеют злые персонажи.
  
• Впрочем, правду честного зеркала не всегда хотят признавать — так происходит в сказке Андерсена «Голый король». Трагикомическое созерцание себя, внутренняя паника Короля и вообще вся психологическая подоплёка происходящего хорошо проанализированы в книге А.Вулиса «Литературные зеркала», которую можно назвать путеводителем по зеркалам в искусстве.
  
• Зеркало — вход в потусторонний мир, царство мёртвых. В зеркале во время гадания пытается увидеть своего жениха Светлана из одно­имённой баллады Жуковского. Гадание в бане с зеркалом считается страшным гаданием (не таким, как весёлое бросание башмачка за ворота): для того чтобы оно состоялось, нужно самому пересечь границу нечистого пространства и отдать себя во власть тьмы. Другой вариант гадания с зеркалом использует Татьяна Ларина: “Татьяна на широкий двор // В открытом платьице выходит, // На месяц зеркало наводит; // Но в тёмном зеркале одна // Дрожит печальная луна...” Как помним, гадания никак не хотят предсказывать Татьяне того, чего жаждет она, — любви Онегина. (Скажем в скобках: обычай закрывать зеркала тоже связан с функцией зеркала как особого входа в мир мёртвых. И в скобках же спросим: отражён ли этот обычай в литературе?)
  
• Не может обойтись без зеркала и роман о Сатане «Мастер и Маргарита». Собственно весь роман может быть назван зеркальным: как отражения, смотрятся друг в друга Москва и Ершалаим, персонажи одной линии, дробясь, отражаются во множестве персонажей другой линии. Иван Бездомный будет напоминать Левия Матвея (та же погоня, попытка успеть вовремя; мотив ученичества) и Иешуа (портретные переклички, мотив бездомности); Маргарита — и Левия (бросил деньги на дорогу и пошёл за Иешуа — бросила квартиру и налаженный быт и пошла за Мастером), и Воланда; существенны переклички Мастер–Иешуа, Пилат–Стравинский (они подробно исследованы в книге Б.М. Гаспарова «Литературные леймотивы» — к ней и отсылаем заинтересованного читателя). Есть в романе и зеркала в прямом смысле — из одного такого появляются в нехорошей квартире Воланд со свитой: “Стёпа разлепил склеенные веки и увидел, что отражается в трюмо в виде человека с торчащими с разные стороны волосами… А рядом с зеркалом увидел неизвестного человека, одетого в чёрное и в чёрном берете…” В зеркале мелькают и пропадают Коровьев, Бегемот, а Азазелло вышел “прямо из зеркала трюмо”. Зеркальные плоскости романа интересно, порой парадоксально описаны А.Вулисом в уже названной книге.
  
• Мир за зеркалом — отдельная тема в литературе (и вообще искусстве). Здесь главный справочник-путеводитель — «Алиса в Зазеркалье» Льюиса Кэрролла. Дети могут вспомнить и «Королевство кривых зеркал» В.Г. Губарева (или соответствующий фильм), хотя образ кривого зеркала здесь не совсем точен.
  
• Известны зеркала не только сказкам, но и мифам: с помощью блестящего, как зеркало, щита, побеждает страшную Медузу Персей; навсегда застывает перед своим отражением в зеркальной водной глади Нарцисс. Любопытная перекличка: другого героя созерцание собственного отражения в воде не губит, а спасает — речь о Гадком утёнке Андерсена, увидевшем себя лебедем.
  
• “На зеркало неча пенять, коли рожа крива” — через образ зеркала выражается основной смысл гоголевского «Ревизора». Комедия и в самом деле оказалась зеркалом, поднесённым к “роже” целого государства (о том, что могло отразиться в этом зеркале, подробно рассказывает О.Смирнова в статье «Как говорить с детьми о XIX веке?»).
  
• Отсюда тянется такая тема: зеркала́ жанров. На зеркальном принципе строится жанр палиндрома: “А роза упала на лапу Азора”, “Аргентина манит негра” — читать можно и слева направо, и справа налево (в издательстве «Розовый жираф» только что вышла очень хорошая детская книжка о палиндромах, она называется «Арбуз у зубра» — догадайтесь почему. Составили её А.Вест и Д.Герасимова). Зеркальным можно назвать и жанр пародии (о нём мы писали в № 16 за этот год).
  
• Зеркало позволяет человеку увидеть себя как другого. Взгляд в зеркало может стать (и часто становится) трудным испытанием. В “раме говорящего правду стекла” открывается человеку “одиночество” — так происходит в стихотворении В.Ф. Ходасевича «Перед зеркалом»: “Неужели вон тот — это я? // Разве мама любила такого, // Жёлто-серого, полуседого // И всезнающего, как змея?” А если отражение в стекле заговорит и в самом деле, то недалеко и до раздвоения личности, шизофрении, сумасшествия, как в «Чёрном человеке» С.А. Есенина. Здесь же — и мотив разбитого зеркала, имеющий давние мифологические корни: когда разбивается зеркало, нарушается граница с миром мёртвых, с царством Смерти…
  


Репродукции работ художника Рене Магритта.

• Зеркало — объект, который призван отразить действительность, удвоить, копировать её. В каком-то смысле зеркало перерастает рамки предмета и становится принципом, задачей, стратегией. Всё искусство, стремившееся в течение многих веков подражать действительности (идея мимесиса), есть зеркало. Из зеркальной функции вырастают фотография и кинематограф. Зеркалом мира становится экран — телевизора, компьютера, мобильного телефона.
  
• С мотивом зеркала связан ряд других близких (и тоже важных для искусства) мотивов: мотив зрения (слово “зеркало” этимологически связано со словами “зрак”, “созерцать”, “зерцало”); мотив двойничества; мотив воды и водной глади; мотив луны как “зеркала” для солнца; мотив портрета; мотив тени; мотив стекла и окна; мотив эха. Все они заслуживают специального рассмотрения. К части из них (например, мотиву окна) мы вернёмся.

Эх, яблочко!

• У яблок, вернее, яблонь, на которых они произрастают, давние мифологические корни. Исследование этой темы поведёт нас к яблокам Гесперид, к подвигу Геракла, которому было поручено их добыть, и к яблоку раздора, положившему начало всей троянской эпопее, и к яблоку с древа познания добра и зла (хотя точное название этого плода неизвестно, но по традиции им считают яблоко).
  
• Вслед за мифом пойдёт и сказка: там мы найдём и молодильные яблоки, и яблоню — волшебную помощницу, под ветвями которой будет прятаться Алёнушка от гусей-лебедей.
  
• Отведать наливного яблочка — спастись… Такой мотив встретим мы не только в сказке, но и в… рассказе И.Э. Бабеля «Смерть Долгушова». Рассказчик, герой-интеллигент, который не смог застрелить смертельно раненного товарища, просившего его об этом, мучается от того, что не может вымолить у Бога “простейшего из умений — умения убить человека”. Убийство — или спасение? — совершил другой боец Конармии, Афонька Бида. А потом — потом в ярости и злобе чуть не застрелил рассказчика… Кто здесь прав? Кто виноват? Кто жесток, а кто милосерден? Все эти крайние и неразрешимые вопросы неожиданно растворяются в мягкой интонации финала: “Грищук вынул из сиденья сморщенное яблоко. — Кушай, — сказал он мне, — кушай, пожалуйста…” Жест милосердия, жест принятия, возвращения героя в лоно жизни.
  
• Впрочем, есть яблочки, которые лучше не кушать, несмотря на их прекрасный внешний вид. С таким встретимся в «Сказке о мёртвой царевне». Оно очень похоже на саму царицу, которая и поднесла его царевне: снаружи прекрасное, внутри — ядовитое. Многим детям во всей этой истории жалко пса Соколку, который самоотверженно проглотил кусок этого яблока и умер (его оживить забыли — никакой собачьей царевны с её волшебным поцелуем на него не нашлось; хорошо хоть в мультике дело исправили).
  
• Самое яблочное произведение школьной программы — это, без сомнения, «Антоновские яблоки» И.А. Бунина. О мотиве яблок в нём мы писали в спецвыпуске по Бунину (№ 6/2009).
  
• В буквальном смысле попадает в яблочко Вильгельм Телль из народных швейцарских сказаний — и одноимённой драмы Ф.Шиллера. Положение усугубляется тем, что яблоко это стоит… на голове его сына. Яблоко — центр, мишень, главная точка, к которой стягивается всё напряжение драмы.
  
• И конечно же, разговор о яблоке будет неполным без «Гренады» М.А. Светлова (“Мы ехали шагом, // Мы мчались в боях, // И «Яблочко» песню // Держали в зубах») и её фольклорной под­основы — серии частушек времён Гражданской войны «Эх, яблочко!». Здесь оказалось востребованным такое свойство яблока, как его крепкость, ядрёность — дробный, задорный ритм частушки, кажется, не может ассоциироваться ни с каким другим фруктом.

Итак, ждём ваших идей на тему «Зеркало в литературе» и «Яблоко в литературе»! Конкурс на 2009/2010 учебный год открыт!