Мифология пушкинских мест

В большом мифе о Пушкине как культурном герое Нового времени важнейшей составляющей стала мифология пушкинских мест.  Это не только Михайловское и Болдино. Известно, например, понятие Пушкинское кольцо Верхневолжья, и в настоящее время мы располагаем достаточно достоверными сведениями о том, кто первый “сказал мяу”. На первых Пушкинских чтениях в Бернове и Старице, которые состоялись 5–6 июня 1970 года, пенсионер, бывший учитель литературы Г.Я. Ходаков рассказывал о своих былых увлечениях Пушкиным и показал изготовленную им карту населённых пунктов Тверского края, в которых бывал поэт. Поясняя чертёж, Ходаков сделал рукой круг по линии Тверь–Грузины–Берново– Малинники– Старица–Тверь и сказал: “Получается кольцо поездок Пушкина по Тверской губернии!..” Когда чтения закончились, в обсуждении этого доклада и родилось эмоциональное и чёткое словосочетание “Пушкинское кольцо”.

Карта с сайта www.tvermuseum.ru.

По поводу причин формирования этого понятия и столь позднего их оформления следует сделать несколько уточнений. Позднее оформление идеи мемориализации пушкинских мест между Старицей и Торжком объясняется тем, что в 1920–1930-е годы территория Калининской (теперь Тверской) области включала в себя и часть нынешней Псковской области, в том числе и Пушкинские Горы, составлявшие особый район. Калининская область была, таким образом, уже причастна к “солнцу нашей поэзии”, к самому знаменательному явлению отечественной культуры, и поэтому дополнительных аргументов для этого не требовалось. Калининские делегации ездили на праздники пушкинской поэзии в качестве хозяев, а не гостей. Но после войны Пушкинские Горы вошли в состав Псковской области, а Калининская область осталась без своего культового героя. Это и породило возвращение к “своим”, домашним пенатам, к памятным местам, связанным с Пушкиным в Верхневолжье. Специалисты о них, конечно, знали, но в общественном сознании они, разумеется, отсутствовали.

Ответ на вопрос, почему пушкинские места между Старицей и Торжком объединились в концепте “кольцо”, следует, видимо, искать в том, что в начале 1970-х годов этот концепт был уже заложен в культурное сознание советского общества. Незадолго до этого, во второй половине 1960-х годов, на культурной карте СССР появилось Золотое кольцо России, включившее в себя города северо-восточной Древней Руси. Создание Золотого кольца было исключительно важным явлением поздних лет правления Н.С. Хрущёва: оно знаменовало возрождение интереса к национальному прошлому, тем более знаменательное, что памятники этого прошлого имели культовый, а не светский характер. Понятие Пушкинское кольцо Верхневолжья было создано по готовой модели и имело художественные потенции стать метафорой.

В краткой заметке от редакции в сборнике, изданном по материалам чтений 1970 года, о Пушкинском кольце речи ещё нет; здесь сказано только, что Малинники, Берново и Курово-Покровское объявлены заповедником (Пушкинские чтения на Верхневолжье. Калинин, 1972). Но уже в 1973 году в комсомольско-молодёжной газете «Смена» появляется статья «Дорогами Пушкинского кольца». А в 1975 году М.А. Ильин, председатель калининского отделения Всесоюзного Общества охраны памятников искусства и культуры, опубликовал статью «Пушкинское кольцо Верхневолжья» в московском сборнике «Памятники Отечества». Именно с этого времени понятие становится расхожим и уже ничьим.

Пушкинское кольцо включало в себя, во-первых, усадьбы Старицкого уезда, в которых бывал Пушкин: Малинники, Курово-Покровское, Павловское. Во-вторых, Торжок и его окрестности: усадьбы Митино, Василёво, погост Прутня с могилой А.П. Марковой-Виноградской (бывшей Керн), которой посвящено стихотворение «Я помню чудное мгновенье…». И наконец, просто замечательные усадьбы Чукавино, Коноплино, Красное, Глинкино, Знаменское-Раёк. И всё это замыкалось в областном центре, потому что музеи Бернова и Торжка создавались как филиалы областного объединённого музея. Это была внешняя, совершенно не идеологизированная причина. Но при российской тенденции к политическому, административному и культурному централизму помещение Калинина в состав кольца и перетягивало основное внимание к этому политико-административному центру, и повышало статус самого кольца.

Впрочем, причина не только в культурном централизме нашего сознания. В начале 1970-х годов знания о Тверской земле в пору пребывания здесь Пушкина были слишком ограниченны. Разрушение научного краеведения в конце 1920-х — начале 1930-х годов привело к тому, что краеведческие изыскания удержались только в среде любителей, довольствовавшихся вторичной информацией, легендами и слухами. Потребовалось очень большое количество времени, чтобы представления о Тверском крае эпохи Пушкина стали на твёрдую почву фактов.

В результате сформировалось представление о том, что Пушкин ездил по пушкинскому кольцу: выезжал из Твери, направлялся в Старицкий уезд, потом ехал в Торжок, а оттуда — снова в Тверь. Любой экскурсант уверен, что он повторяет пушкинский путь, когда на автобусе из Твери до Берново проезжает село Иванищи со старинной Успенской церковью, построенной боярином Иваном Шигоной Поджогиным в 1530-е годах, поместье пушкинского знакомца И.Е. Великопольского село Чукавино с хорошо сохранившимся усадебным комплексом, сельцо Коноплино, которое в послепушкинские времена приобрёл известный исторический романист и директор тверских училищ (потом тверской вице-губернатор) И.И. Лажечников. Всё это входит в Пушкинское кольцо и воспето в путеводителях. Экскурсант радуется своей сопричастности великому поэту. Он видит те же пейзажи, те же “гордые волжские берега”, которые видел и Пушкин. Под теми же “голубыми небесами”, которыми любовался поэт, он проводит свои “осенние досуги”. Он ступает на тот же самый “берег, милый для меня”, который облюбовал себе в Тверском крае Пушкин. Экскурсант переживает те же чувства, что и А.С. Пьянов, автор многочисленных книг на эту тему. Первая книга имела информационное название: «Пушкинские места Верхневолжья» (совместно с М.Ильиным. М., 1971). Но потом они обязательно украшались пушкинскими цитатами: «“Берег, милый для меня”: Пушкинские места Верхневолжья» (М., 1973); «“Мои осенние досуги”: Пушкин в Тверском крае» (М., 1979; 2-е изд. 1983); «Под голубыми небесами: Документальная повесть о связях Пушкина с Тверским краем» (М., 1986); «“По гордым волжским берегам…”: Пушкинские места Калининской области» (фотоальбом; М., 1977).

На самом деле всё было не так. Проехать по Пушкинскому кольцу Верхневолжья — значит совершить очень интересную экскурсию по ряду достопримечательных мест. Следует только внушить экскурсантам, что по дороге из Твери в Старицу или из Старицы в Тверь Пушкин не ездил.

Не только обычные экскурсанты, но и специалисты знают этот материал неудовлетворительно. В «Летописи жизни и творчества А.С. Пушкина» (В 4 т. М., 1999. Т. 2) указывается, что 4 или 5 декабря 1828 года Пушкин выехал из Малинников в Москву и был в Москве 6 декабря. Дорога его составила 215 вёрст через Старицу, Волоколамск, Клин. Пробыв в Москве около месяца, Пушкин 5 января 1829 года в середине дня снова выезжает в Старицу, куда прибывает 6 января. При этом дорога его составляет 180 вёрст, а проходит через те же Клин и Волоколамск. Наконец, возвращаясь из кавказского путешествия, Пушкин 12 октября 1829 года выезжает из Москвы и приезжает в Павловское 13 октября. Путь его составлял около 249 вёрст и проходил через Клин, Тверь и Старицу (дорога увеличилась на 34 версты). Всё это крайне неточно. Расстояние всякий раз указывается произвольно. Сначала 215 вёрст через Старицу, Волоколамск, Клин, второй раз 180 вёрст через те же Клин и Волоколамск — таким образом, между Старицей и Малинниками полагается всего 35 вёрст. Третий раз около 249 вёрст через Клин, Тверь и Старицу. По этому справочнику следует, что дорогой Тверь–Старица Пушкин проехал один раз — осенью 1829 года. Но откуда узнали об этом составители Летописи? Почему Пушкин ехал этим путём, гораздо более длинным, чем дорога через Волоколамск, с которой он был знаком? Кроме того, в Летописи на пути Пушкина находится Клин. Однако Клин на пути из Москвы в Волоколамск — это аберрация современного человека, для которого главным средством передвижения является поезд, и поэтому выехать на север из Москвы иначе, чем через Клин, невозможно. Дорога из Москвы на Волоколамск была очень популярной в пушкинское время, и пушкинские современники хорошо знали её.

Современные москвичи, владельцы дач в Старицком районе Тверской области, ездят из Москвы в Берново не через Тверь. Их не устраивает не только перегруженность трассы Москва–Петербург, но и расстояние: Берново–Старица–Тверь–Москва — 281 км. Современные москвичи из Бернова в Москву едут через Степурино и Лотошино по Старицко-Волоколамскому шоссе, это очень короткий и удобный путь.

Получается, что Пушкинского кольца Верхневолжья не было. Не надо бояться сказать экскурсантам правду. Жизнь прошлого интересна сама по себе. Давайте покажем всё это, не скрывая правды и не сочиняя мифов и легенд.

Но миф о Пушкинском кольце продолжает своё шествие по стране. Образ кольца оказался очень удобен для эксплуатации в массовой культуре. Впереди всех тут оказалась наша столица. 25 августа 2003 года в Интернете появилась информация о создании Пушкинского кольца Подмосковья. RATA-news сообщает:

“Комитет по туризму Московской области провёл в музее-усадьбе «Архангельское» презентацию проекта туристического маршрута «Пушкинское кольцо Подмосковья». Программа презентации включала представление проекта нового маршрута, открытие выставки-продажи изделий народно-художественных промыслов Московской области, экскурсии по музею-усадьбе «Архангельское». В Подмосковье сохранилось немало мест, связанных с именем Александра Пушкина. Он бывал у Вяземского в Остафьеве, у князя Юсупова в Архангельском, в родовом имении Гончаровых в Яропольце и т.д. Эти места и составляют основу предлагаемых маршрутов. Историко-культурные памятники, которые интересны и сами по себе, становятся вдвойне привлекательными, если они освящены именем великого русского поэта. Новая туристическая программа предполагает осмотр монастырей, усадеб, Волоколамского кремля, исторических городов Подмосковья и других объектов, которые Пушкин видел не раз, путешествуя по Подмосковью. В проекте объединены пять маршрутов общей протяжённостью более 700 км (около 150 км каждый)…” И так далее.

Чуть позднее в соревнование включилась северная столица — Петербург. В Интернете появился путеводитель «Вокруг Гатчины по пушкинскому кольцу». Здесь описаны усадьба Ганнибала Суйда, Воскресенское (Воскресенская церковь, могила Ганнибала), Кобрино (домик няни Пушкина, руины усадьбы Карташевских), Сиверский, Выра (домик станционного смотрителя), Рождествено (усадьба Набокова), Никольское (усадьба Сиворицы).

Автор достаточно точно излагает документальный материал, но позволяет себе “пофантазировать”, и в сознании читателя эти фантазии вытесняют документальные факты: “Бывал ли сам Пушкин в Суйде? Если верить преданию, то его, полуторагодовалого, привозили сюда родители — Надежда Осиповна и Сергей Львович. Поездка была связана с продажей имения Кобрино — оно находилось по соседству и принадлежало матери поэта, Надежде Осиповне. Самого «чёрного барина» маленький Пушкин не застал — тот умер за восемнадцать лет до его рождения. Зато ещё был жив Иван, любимый сын Абрама Петровича. С другой стороны, нет никаких свидетельств того, что Н.О. Пушкина брала с собой крохотного Александра в довольно утомительное по тем временам путешествие. Скорее, учитывая деловую сторону поездки, он оставался на попечении бабушки в Петербурге”.

Вот вроде бы доказал, что Пушкин едва ли бывал в Суйде. Но тут же — характерный приём построения большинства местных мифов: “Впрочем, — позволю себе пофантазировать, — представляется вполне реальным, что Пушкин мог навестить эти земли в уже более зрелом возрасте: документально подтверждено, что Пушкин останавливался в Выре, почтовой станции в десятке вёрст от Суйды. И, зная тот трепет, с которым Александр Сергеевич относился к личности Ганнибала, вполне можно предположить, что он всё-таки посетил эти места”.

А ещё позднее дело дошло до провинции с характерным для неё утрированием явлений. Так появилось Пушкинское кольцо Тамбовской области:

“Пушкинское кольцо Тамбовской области. Это звучит непривычно, но это — истина. Здесь был губернатором поэт Державин, благословивший Пушкина творить. Здесь долгие годы жила Екатерина Бакунина, лицейская любовь Пушкина. В городе Козлове оказался волею судеб старший сын Пушкина, смелый воин — Александр Александрович, оставшийся вдовцом с детьми на руках, и воспитывать их помогала ему старшая сестра, первая дочь Пушкиных Мария Александровна, послужившая для Толстого прообразом незабвенной Анны Карениной. После смерти поэта Наталья Николаевна вышла замуж за тамбовского помещика — генерала П.П. Ланского. Детство детей Пушкина — когда впитываешь самые сильные впечатления, когда мир вокруг прекрасен, — прошло именно на тамбовской земле...

И — на-ко-нец! — сама муза Поэта и жена его Наталья Николаевна Гончарова... На второй день после начала Бородинского сражения появилась на свет Божий Наташа Гончарова...

Первый её вздох помнят деревья, цветы и трава забытого временем парка. Русские Наташи... Наташа Гончарова, Наташа Ростова... Очарование глаз, чуткость губ, древность и благородство фамилий, благородство походок, великолепный блеск молодости в глазах. Посидим под этими деревьями, коснёмся лбом этих стволов и листьев. Должна же быть у деревьев генетическая память, её не может не быть.

Именно поэтому нам и дорого Пушкинское кольцо Тамбовской области. Как мало осталось от дворянских гнёзд, хранительниц памяти России. Вдруг ловишь себя на мысли, что этим же воздухом дышала та, что подарила Ему четырёх детей. Её память принадлежит нам, принадлежит России. Детям Пушкина его вдова дала образование, и ни за кого из них ей не было стыдно, ни за кого...

Тамбовское кольцо — как кровеносная система; без неё не прожить, она определяет здоровье области.

С места рождения Натальи Николаевны начинается и длится, длится это кольцо. Время истончило его, но Россия никогда не снимет его со своей руки”.

Миф о Пушкине и Пушкинском кольце продолжает формироваться. Брэнд раскручивается. И если завтра появится пушкинское кольцо Абиссинии, мы уже не будем удивлены.