Юбилей Пушкина на улице Пушкина

Я учитель МХК и с именем великого поэта и “по службе и по душе” почти не расстаюсь. 6 июня, 19 октября, 10 февраля стараюсь оказаться в Москве, в Петербурге, на Мойке, 12 или в Михайловском. Или просто зажечь свечу в память и поговорить с учениками о человеке и поэте Александре Пушкине.

В дни пушкинского юбилея никак не могла придумать, как отметить праздник. Шестое июня приближалось, и я впервые чувствовала себя предательницей. И вдруг… Да-да, именно “вдруг” и помогло.

Остановившись на станичной улице возле дома нашего учителя-ветерана В.Г. Ворожбянова, я нахваливала хозяина за порядок и красоту в его дворе. Неожиданно в глаза бросилась надпись: “ул. Пушкина, 37”.

В голове моментально сложилось предложение:

— Василий Григорьевич, а вы пушкинские стихи помните? А почитать на публике сумеете?

— Конечно.

— Давайте послезавтра, в день рождения Пушкина, соберём народ с улицы Пушкина возле вашего дома № 37 и устроим праздник. Кто что помнит — почитает. Чтобы было просто и искренне.

— Я не против, но получится ли? Один день остался до праздника.

— А мы с ребятами сегодня пригласительные билеты в каждый дом разнесём. У вас такая калитка красивая и сирень за забором чудесная — это будет сцена. А вот что бы сделать с этой кучей щебня напротив вашего дома? Весь вид ­портит.

Постучались к хозяину дома. Им оказался отец наших выпускников Эдгара и Фени Жамкоцян, замечательный и активный родитель. Приглашая его на праздник, я развожу руками:

— Завтра — день рождения Пушкина. Будет полная улица гостей. Вот бы этот щебень куда-нибудь деть… — И шутя: — Эх, раскидать бы кучу, чтоб было ровно и, красиво!

Он помялся, но промолчал. Сговорились, кто что сможет сделать за один день, кого привлечь, и, поверьте, пушкинский юбилей “сложился”.

Вечером 6 июня, когда спала кубанская жара, мы собрались у дома № 37. В.Г. Ворожбянов установил на импровизированном постаменте в овале увитой цветами калитки, как в раме, школьный бюст Пушкина. А там, где высилась куча щебня… стояли сладкие столы под белыми скатертями, вазы с июньскими цветами, сиренью, черёмухой… Хозяева не только вымостили улицу своим щебнем, но и придумали для всех угощение!

На праздник пришла вся большая улица — “пушкинская родня”! Я открыла вечер. Все подняли бокалы (одноразовые стаканчики) с домашним вином за Пушкина. Было необычно и хорошо. На импровизированной сцене у калитки юные артисты ансамбля «Росинка» из станичной музыкальной школы (директор П.С. Руденко, руководитель Н.И. Руденко) спели Гимн Пушкину. Учитель литературы Н.Н. Тарутина показала видеосюжет о Лицее (они с учениками там побывали три года назад, в учебном классе лицеистов ребята сидели за их столами, а кто-то и на пушкинском месте!).

Все, кто хотел, большие и маленькие, читали любимые стихи поэта и получали на память сувенир — стеклянную “пушкинскую” золотую рыбку (нашлись такие в станичном магазине!). Пришедшая жительница улицы, бабушка лет за восемьдесят, вспомнила, как в 1937 году в СССР отмечали 100 лет со дня смерти Пушкина: “Я, конечно, молоденькая была. Помню, в газетах много писали о Пушкине. А на таком дне рождения отродясь не сиживала!” И радовалась гостинцу — тёплому халату, который мы ей преподнесли.

Здесь же брали интервью и чествовали жителей станицы, которые родились в один день с Пушкиным. Их оказалось четверо (данные нашлись в сельском совете и в школе). Один из них, тридцатисемилетний Владимир Романенко, впервые написал стихотворение к этому юбилею и так волновался, что не смог его дочитать. “Это самый необычный день рождения в моей жизни”, — только и добавил он.

Семья Руденко исполнила песню Б.Окуджавы «На фоне Пушкина снимается семейство», и мы фотографировались с нашим Пушкиным. Семья Лелеко отплясывала цыганский танец, а мы вспоминали, что поэт любил цыганские песни, бывал в таборах.

Пока взрослые вспоминали, читали стихи, дети сидели за столом, уминали черешню, бутерброды, сладкое. А потом наступили вечерние сумерки, зажгли костёр, полились песни; подростки с удовольствием, как когда-то встарь, прыгали через огонь… А потом уже взрослые сидели за столом, много пели, угощались вином “За Пушкина!”, разговаривали о детях, о воспитании, о судьбе России, вспоминали о том, как выступали в юности на школьной, клубной сцене, слушали мои рассказы о Пушкине, его семье, его любви к собственным детям, о дуэли — все темы так непроизвольно переплелись сами собой…

И можно было подумать, что за столом собралась большая и дружная семья, и было так тихо и хорошо в вечерней тишине. А в свете костра высвечивался бюст Пушкина, весь в цветах, и поэт, казалось, улыбался тому, что он тут свой, что он среди народа. И все это чувствовали, и не хотелось уходить.