Архив

Мнения

Анна Ткаченко

Анна Александровна ТКАЧЕНКО — учитель русского языка и литературы Второй Новосибирской гимназии.

К вопросу о выпускном экзамене

1. Я категорически против выпускного экзамена по литературе в форме сочинения. Тем более — сочинения по открытым текстам. Технические возможности, предоставленные современным выпускникам, таковы, что скачать сочинение из Интернета во время экзамена не составит большого труда. И учителю останется только решить для себя, чего ему меньше хочется: проверять стандартный набор наспех подобранных оперативными предпринимателями фраз или шесть часов стоять грозным надзирателем возле самых неблагополучных, но имеющих крутые телефоны своих выпускников.

Мы уже научились готовить детей к сочинениям по заранее известным текстам. Мы группируем темы по принципу общности содержания будущей письменной работы. Мы призываем своих учеников смещать акценты в основной части в зависимости от формулировки темы. Мы учим их критически относиться к тем готовым сочинениям, которых и триста, и пятьсот, и тем более тысяча. Мы компонуем из нескольких более или менее приемлемых готовых текстов один-два отвечающих нашим представлениям о хорошем сочинении. А на экзамене детей как будто подменяют, и они напрочь забывают то, чему мы их учили. Волнение и страх получить оценку, которая может испортить аттестат, заставляют их перестраховываться и судорожно искать по карманам (в телефоне) спасительную шпаргалку.

Если оставлять письменный экзамен по литературе, то пусть это будет анализ эпизода прозаического текста или интерпретация лирического произведения. Мои выпускники достаточно успешно сдавали и изложение. Тем более что мы всегда имеем два текста, один из которых учитель и предлагает выпускникам в зависимости от уровня их подготовки и качества обсуждения на уроках. Я чаще всего предлагаю ученикам изложение художественного текста с последующим ответом на проблемный вопрос. Особое внимание всегда уделяю связке между частями.

2. Устный экзамен по литературе — форма, которая вряд ли будет отвергнута профессиональным сообществом. Чтобы избежать на экзамене воспроизведения так называемых «Ответов на билеты по литературе», обычно меняю формулировки 20–30 вопросов, то есть почти половину из тех, что публикует «Вестник образования». В каждый билет обязательно включаю чтение наизусть.

К собеседованию как форме экзамена подхожу очень осторожно. Чтобы “не растекаться мыслью” самой и тем более волнующемуся выпускнику (чаще всего это бывает всё-таки выпускница), направление для предстоящего собеседования всё-таки определяю.

3. К защите исследовательских работ в нашей гимназии, согласно положению об итоговой аттестации выпускников, допускаются только те учащиеся, которые успешно прошли предварительную защиту на научно-практических конференциях различного уровня: гимназического, районного и далее, а также обнинских и эвриканских конференциях. Таким образом, защищают исследовательские работы на экзамене до 15% выпускников. Вот некоторые темы экзаменационных рефератов прошлого учебного года: «Проблема отцов и детей в русской литературе второй половины XIX века в свете категории отцовства», «Д.С. Лихачёв — учитель доброты и нравственности», «Жанр новеллы в литературе конца XIX — начала XX века», «Реальное и идеальное в рассказе А.Н. Толстого “Злосчастный”». Я не очень опасаюсь того, что текст реферата будет скачан из Интернета. Ведь это произойдёт в октябре-ноябре, а к июню текст уже будет иным, много раз переделанным, по-иному структурированным; значительный объём информации окажется перекодированным в графические символы — для защиты реферата на экзамене будет приготовлена компьютерная презентация. Одним словом, знания по проблеме будут присвоены. Чем такая работа хуже многочасового просиживания в библиотеке в совсем недавние времена? Я думаю, что во многом даже продуктивнее.

4. ЕГЭ по литературе выбирают сейчас немногие выпускники. Те, кому необходимо предъявить его результаты в высшие учебные заведения. Те, кто предполагает связать свою жизнь с литературой, журналистикой, педагогикой. О качестве КИМов для ЕГЭ работающие учителя высказались достаточно определённо, а демоверсия 2008 года свидетельствует о том, что многие замечания и пожелания учтены. Знание содержания литературных произведений проверяется в минимальном объёме, в связи с конкретным текстом. По-прежнему достаточно заданий литературоведческой направленности, значительная часть заданий посвящена анализу текстов с разных точек зрения. Можно согласиться с разработчиками, говорящими о ступенчатости анализа. В целом для экзамена по выбору вариант сдачи по материалам ЕГЭ, на мой взгляд, вполне приемлем. Рядовому учителю всегда важно знать, каким образом его дети будут сдавать экзамен. Будем все в обязательном порядке сдавать ЕГЭ — найдём приёмы и техники подготовки к ЕГЭ. Кстати, анализ результатов ЕГЭ (как министерства, так и нашего областного центра мониторинга образования) показывает, что растёт и количество сдающих экзамен по литературе, а также увеличивается средний балл сдавших. Хотя, справедливости ради, надо отметить: получивших “2” всё-таки очень много.

Но дело даже не в том, в какой форме (лучше — каких формах) будет проводиться итоговый экзамен по литературе. Дело в том, насколько необходим сам экзамен в ранге обязательного.

Да, литература учебный предмет. На изучение его отводится до 10% часов, предусмотренных учебным планом. И нам кажется, что отсутствие экзамена приведёт к сокращению этого количества. Возможно, опасения оправданны. Снежный ком тревоги продолжает расти — и многие уже начинают думать, что подрастающее поколение перестанет читать. Но эта же тревога о будущем (почему-то мы привыкли бояться именно того, что светлое будущее не придёт или будет не таким уж светлым) не даёт нам объективно оценивать настоящее.

В настоящем мы имеем обязательный экзамен по литературе, причём в разных формах. В настоящем мы анализируем статистические данные о нечитающей молодёжи (а обязательный экзамен по литературе эта молодёжь сдала). В настоящем мы слышим крик души наиболее эмоциональных учителей литературы о том, что дети на уроки даже тексты не приносят, не то чтобы их прочитать. Вот оно — слово. На уроках теперь мы не читаем, не слышим Слова, сказанного нам — читателям — великими писателями прошлого. Мы готовим к экзаменам. И грозим: “Тебе летом экзамен сдавать!” И дети вместо того, чтобы наслаждаться словом, текстом, игрой смыслов здесь и сейчас, должны думать, каким литературоведческим термином должны будут назвать эту не совсем даже понятную красоту слов потом — пресловутым летом.

И ещё несколько слов о будущем. Министерство разработало стандарты в 2004 году и готовит новые. Не очень понятно, зачем. Ещё далеко не все образовательные учреждения перешли на ГОСы прежние. Ещё и выпускников, освоивших не очень активно внедряющиеся стандарты, немного. Общество ещё не успело понять, “что это нам дало”, а мы уже опять вынуждены будем менять ориентиры. В новых стандартах они предполагают быть настолько размытыми, что думать о скором будущем даже не хочется. Ведь в готовящемся документе “образовательные результаты понимаются как достижения общекультурного, познавательного и личностного развития учащихся”, а ключевой компетенцией будет считаться “умение учиться, способность личности к саморазвитию и самосовершенствованию…” Какая форма итоговой аттестации сумеет показать истинный уровень сформированности компетенций, не берусь предполагать…

Такая ситуация обрекает тысячи учителей на бездействие. Обычно на местах (в школах, я имею в виду) доводят до совершенства (к сожалению, порой и до абсурда) предложения, указания и рекомендации вышестоящих органов. Но при такой скорости изменения курсов консервативная и инертная система образования не справится. Стоящие у доски (в том числе и SMART) учителя просто сделают вид, что ничего не происходит, это новшество можно проигнорировать, и будут продолжать работать в привычном русле и ритме. А значит, и готовить к экзамену.