В Москве Василию Львовичу Пушкину принадлежал дом в Малом Харитоньевском переулке (не сохранился, ныне на этом месте дом 9). Он перешёл ему по наследству от умершей в 1802 году матери, Ольги Васильевны. Год спустя Василий Львович совершил европейское путешествие, побывав во Франции и в Англии. Поэт И.И. Дмитриев посвятил этому событию шуточное стихотворение. И хотя имя героя было скрыто за инициалами N.N., московские читатели без труда узнавали в нём наивного, добродушного и восторженного Василия Львовича.

Друзья! сестрицы! я в Париже!
Я начал жить, а не дышать!
Садитесь вы друг к другу ближе
Мой маленький журнал читать:
Я был в Лицее, в Пантеоне,
У Бонапарта на поклоне;
Стоял близёхонько к нему,
Не веря счастью моему.
..................................
Как весело! какой народ!

Но не только бульвары и модные магазины восхищали Василия Львовича в Европе. Он привёз оттуда богатейший запас впечатлений от встреч с французскими и английскими писателями, а главное — тщательно собранную за рубежом библиотеку. И.И. Дмитриев также упомянул об этом в своём стихотворении.

Какой прекрасный выбор книг!
Считайте — я скажу вам вмиг:
Бюффон, Руссо, Мабли, Корнилий,
Гомер, Плутарх, Тацит, Вергилий,
Весь Шакспир, весь Поп и Гюм;
Журналы Аддисона, Стиля…
И все Дидота, Баскервиля!
Европы целой собрал ум!

Василий Львович очень дорожил своей библиотекой. Многие книги до французской революции принадлежали королевской семье и другим знатным персонам. Библиотека была столь богата, что вызывала зависть даже такого знаменитого московского библиофила и собирателя книг, как граф Д.П. Бутурлин. Не раз бывал в доме радушного Василия Львовича молодой Василий Жуковский, крепко с ним сдружившийся. Он, сам завзятый книжник, тоже хорошо знал его библиотеку.

К несчастью, это уникальное книжное собрание сгорело в огне 1812 года, как и другие замечательные московские библиотеки — А.И. Мусина-Пушкина, Д.П. Бутурлина, И.И. Дмитриева… Сам Василий Львович, покинувший Москву, когда в неё уже вступали неприятельские войска, жил до 1814 года в Нижнем Новгороде. А вернувшись в первопрестольную, он находился здесь почти безвыездно, вплоть до кончины.

Рядом с Василием Львовичем, в Огородниках, поселился и его брат Сергей Львович Пушкин со своим семейством. За почти десятилетие жизни здесь Пушкины сменили несколько домов. Причиной тому был беспокойный нрав Надежды Осиповны, жены Сергея Львовича, её “охота к перемене мест”. В 1800–1801 годах они жили в доме подпоручика П.М. Волкова на углу Большой Хомутовки (ныне Большого Харитоньевского переулка) и проезда Белого города (ныне Чистопрудного бульвара; дом не сохранился). Затем, в ноябре 1801 года, перебрались в дом графа Н.Б. Юсупова (Большой Харитоньевский пер., 21). Эти замечательной красоты каменные палаты второй половины XVII века сохранились до наших дней (фото 1883 года на с. 44). С.Л. Пушкин снимал среднюю часть дома, напротив которого находился прекрасный сад, также принадлежавший Н.Б. Юсупову, — с мраморными статуями, беседками, оранжереями, прудом, аллеями и фонтаном.

Осенью 1803 года Пушкины переехали отсюда в дом графа П.Л. Санти (Большой Харитоньевский пер., 8; дом не сохранился), где прожили до 1807 года. Позже, по свидетельству их родственника А.Ю. Пушкина, семья переселилась в дом князя Ф.С. Одоевского, отца будущего известного писателя (Большой Козловский пер., 1-5; дом не сохранился).

В этой семье также очень любили принимать гостей и вести литературные беседы. За исключением, может быть, первого адреса Пушкиных в Огородниках, Жуковский, вероятно, бывал у них везде, где они тогда квартировали, и нам трудно себе представить, что он не обратил внимание на старшего сына Сергея Львовича — необычайно живого, кудрявого и смуглолицего мальчика. Будущий “побеждённый учитель” впервые встретился с “победителем-учеником”, наверное, здесь, хотя начало их дружбы относится к 1815 году, к царскосельской жизни Пушкина.

Вернувшись в Москву, Василий Львович проживал в Басманной части, возможно, в доме купчихи В.П. Сокольниковой в Доброслободском переулке (ныне Доброслободская улица, 13; дом не сохранился). Во всяком случае этот адрес указан как место жительство Василия Львовича в 1817–1818 годы. Каждый, кто входил в его дом, сразу мог убедиться: здесь обитает литератор с головы до ног. Вся жизнь Василия Львовича была полностью отдана словесности. Кругом — и на полках, и на столе — стояло и лежало множество книг. Этот старомосковский страстный книголюб и книгочей уже успел собрать новую библиотеку взамен сгоревшей. Правда, многие уникальные издания так и не удалось восстановить. Самый повседневный быт Василия Львовича был насквозь проникнут поэзией: даже пригласительные записочки к обеду или к ужину он писал в стихах.

В среду кума ожидаю
И любезнейших гостей;
К сердцу вас прижать желаю
В скромной хижине моей.
Позабуду все страданья,
И подагру, и беды.
Руку, милый! До свиданья!
До весёлой середы!

Именно тогда Жуковский услышал пушкинские «Воспоминания в Царском Селе» с заключительными строками, ему посвящёнными:

О скальд России вдохновенный,
Воспевший ратных грозный строй,
В кругу товарищей, с душой воспламененной,
Греми на арфе золотой!
Да снова стройный глас героям в честь прольётся,
И струны гордые посыплют огнь в сердца,
И ратник молодой вскипит и содрогнётся
При звуках бранного певца.

Здесь же Пушкин оплакал и гибель в пожаре той Москвы, которая была городом его детства.

Где ты, краса Москвы стоглавой,
Родимой прелесть стороны?
Где прежде взору град являлся величавый,
Развалины теперь одни;
Москва, сколь русскому твой зрак унылый
страшен!

Исчезли здания вельможей и царей,
Всё пламень истребил. Венцы затмились башен,
Чертоги пали богачей.

И там, где роскошь обитала
В сенистых рощах и садах,
Где мирт благоухал и липа трепетала,
Там ныне угли, пепел, прах.
В часы безмолвные прекрасной, летней нощи
Веселье шумное туда не полетит,
Не блещут уж в огнях брега и светлы рощи:
Всё мёртво, всё молчит.

Пушкин, бывая в Москве, не раз встречался с дядей, жившим в то время на Старой Басманной улице (здание сохранилось, ныне дом 36; фото на этой стр.). Находился он и при умирающем Василии Львовиче (скончался 20 августа 1830 г.), а затем принял на себя расходы по его похоронам. Провожая дядю в последний путь, Пушкин шёл за гробом пешком от Старой Басманной до Донского монастыря. На кладбище собралась вся литературная Москва — Вяземский, И.И. Дмитриев, братья Полевые, Языков, М.П. Погодин, П.И. Шаликов… Могила Василия Львовича, к счастью, сохранилась.

Стоя близ неё, думаешь не только о быстротечности жизни, но и об удивительной промыслительной связи всего в Божьем мире. Из-за кончины Василия Львовича и траура грядущую свадьбу Пушкина и Натальи Николаевны Гончаровой пришлось отложить… И в этих обстоятельствах негаданно началось неповторимое в истории русской и мировой литературы событие — Болдинская осень.