Эдуард Бабаев. «Высокий мир аудиторий ...»

Эта рецензия оказывается свое­образным послесловием к публикации лекций Эдуарда Григорьевича в «Школе филологии». Дело в том, что помимо обязательных в рецензии характеристик содержания книги, здесь прежде всего хочется говорить об авторе книги, отдать дань памяти выдающемуся человеку, повлиявшему на многих и на многое в словесности.

Александр Константинович Жолковский в своё время предложил замечательное определение явления, широко существующего в гуманитарном мире (впрочем, разумеется, и в обществе), — жизнетворческая стратегия самопрезентации. То есть поэт, писатель совершает определённые поступки, порой рискованные, порой эпатажные, но сохраняющие и даже усиливающие интерес к его творчеству. Примеров множество: от Пушкина до Евтушенко, от Достоевского до Виктора Ерофеева (хотя это скорее литературовед, пытающийся работать на поле писателей). Но, как видно, эта стратегия не всегда направлена на достижения заметности во что бы то ни стало (пестрейшие одежды пожилого Евтушенко, известные акции талантливейшего Эдуарда Лимонова, тоже не подростка, и т.д.). Наверное, никто не станет отрицать, что поэт, музейщик, а впоследствии и профессор, доктор филологических наук Эдуард Григорьевич Бабаев стремился быть услышанным, стремился к известности. Пожалуй, именно для этого он пошёл по неблагодарному пути лектора, пусть в славнейшем университете России. Но вместе с тем, обладая не только поэтическим, но и учёным складом ума, Бабаев не поддался внешним искушениям (хотя оснований для этого было предостаточно: одна дружба с Надеждой Мандельштам или Анной Ахматовой иным бы легко была переведена в собственную гуманитарную карьеру — примеры напрашиваются). Но, может, потому и не поддался, что сам был личностью очень крупной, самодостаточной в акте творения.

Эдуард Бабаев. "Высокий мир аудиторий": Лекции и статьи по истории русской литературы: Учебное пособие/ Составители Е.Э. Бабаева, И.В. Петровицкая; Под общей редакцией профессора Т.Ф. Пирожковой. М.: Медиа Мир, 2008. 528 с.

Поэтому стратегия самопрезентации Бабаева растянулась во времени. Но это не беда, а лишь подтверждение того, что наследие Эдуарда Григорьевича остаётся живым. После публикации его удивительных «Воспоминаний» (СПб.: Инапресс, 2000) теперь новая впечатляющая встреча: попечением дочери, друзей и учеников Бабаева выпущена эта большая книга, куда включены его лекции, читанные на факультете журналистики МГУ (сложность публикации была в том, что сам Бабаев, очевидно, борясь с известной всем преподавателям ловушкой инерционности в работе, постоянно сжигал конспекты своих лекций истекшего учебного года), статьи о русской литературе, творчестве Льва Толстого, журналистике и критике его эпохи. Особый интерес представляет его посмертно изданная работа «Что пишут свежие газеты пушкинских времён (1799–1810)», в которой прекрасно отра­зился бабаевский подход к истории литературы, согласно которому она, как и всякая история, начинается с имён и дат, то есть с восстановления летописи, хронологического ряда событий. “Хронология смотрит под ноги”, но “без этой простейшей основы нет и не может быть никакой истории. Всё приходит потом, но сначала даты и имена в хронологическом порядке”.

Совершенно необходимой частью книги стал раздел воспоминаний о Э.Г.  Бабаеве (сюда же надо причислить вступительную статью Игоря Волгина «“Как собеседника на пир…”»). Но всё же он невелик по объёму (причины понятны): надежда на то, что будет собран и свод воспоминаний о Бабаеве, который можно было бы объединить с переизданием его собственных «Воспоминаний».

В книге не представлен Бабаев-поэт: вновь не тот формат. А мы будем помнить, что не только сам Эдуард Григорьевич очень серьёзно относился к своему стиховому творчеству, но и то, что у него был свой поэтический голос. На мой взгляд, он успешно и задушевно продолжил ту традицию современной медитативной лирики, высота которой была установлена Самуилом Маршаком, отнюдь не только детским классиком.

Вместе с тем своеобразие лирического мировидения Бабаева можно почувствовать и на страницах этой книги: как в интонациях его лекций и статей, так и в опубликованных страницах его дневника. Вот, например, запись 1 мая 1991 года: “Среда. Первомайский митинг у Мавзолея был похож на остановившуюся (небывалое дело) демонстрацию, когда никто не знает, как себя вести”.

Неотъемлемой частью сборника стал «Библиографический список работ Э.Г. Бабаева». В нём есть перечень его статей, опубликованных в «Литературе» середины 1990-х годов: они очень помогали формированию доброй репутации нашего издания.

Книга имеет подзаголовок: Учебное пособие. Не знаю, были ли какие-то прагматические причины для такого определения этого тома, который совсем не чтиво к зачётам и экзаменам. Но в высшем смысле понятия это именно учебное пособие. “Его лекции не надо записывать — они не для экзамена, а для судьбы, они — вызов высших времён…” — написал о Бабаеве его бывший ученик, а теперь хороший писатель Александр Терехов. Поэтому — ещё раз спасибо всем, кто вновь дал нам возможность встретиться с Эдуардом Григорьевичем Бабаевым.