Книжная полка

Елена Душечкина. СВЕТЛАНА. Культурная история имени. СПб.: Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2007. 227 с.

Не ошибусь, предположив, что все читатели этой книги, если их не зовут Светлана, много раз вздохнут, сожалея, что не об их имени проделано подобное исследование (разумеется, здесь в учёт не принимаются растиражированные писания Шапиро-Тулина, Хигера и других шаманов современной массовой ономастики).

Но что поделаешь: кажется, пока только Светлане посчастливилось. Правда, напоминает Е.В. Душечкина, не так давно в научный контекст были введены “три важные имени-образа: Лиза, Нина и Вовочка” (монографии В.Н. Топорова «“Бедная Лиза” Карамзина: Опыт прочтения», А.Б. Пеньковского «Нина. Культурный миф золотого века русской литературы в лингвистическом освещении» и статья А.Ф. Белоусова «“Вовочка”» в сборнике «Антимир русской культуры: Язык. Фольклор. Литература»). Но затем исследовательница указывает на отличие её книги: в ней “речь идёт об имени придуманном, «литературном», которое только благодаря балладе В.А. Жуковского отвоевало себе равноправное место в ряду традиционных канонических женских имён”.

Так или иначе, славная специалистка по русской святочной литературе в своём новом труде подтверждает высокую эффективность научного метода, которому давно привержена. Так, в 2002 году в Петербурге вышла её книга «Русская ёлка: История, мифология, литература». Обратив внимание на “наряженное еловое деревце, стоящее в доме на Новый год”, Е.В. Душечкина подробно раскрывает историю её, праздничной ёлки, происхождения, истории, смысла и символики во времени и в российском пространстве. В новом труде внешне очень простая и логичная основа этого метода сохранена: изучить историю слова (здесь имени собственного), его культурно-исторического бытования.

Начинается книга, как положено, главой «Баллада В.А. Жуковского в культурном обиходе дореволюционной России». Феерия разнообразнейших сведений, сопоставлений и выходов в широкие поля не только гуманитарной культуры, но и промышленного прогресса (например, в Петербурге начала ХХ века появился электроламповый завод «Светлана»), и военного дела (бронепалубный крейсер 1-го ранга «Светлана»)… И вывод — с середины XIX века имя Светлана “начало уверенно завоёвывать русское культурное пространство: оно присваивается литературным героиням, фольклорным персонажам, сборникам песен, морским судам, пансионатам, промышленным предприятиям; оно порождает псевдоним, перешедший в фамилию; по нему называются улицы и т.д. Возникнув как литературное имя и утвердившись в русском культурном сознании благодаря балладе Жуковского, имя Светлана оказалось исключительно плодотворным, получив широкий резонанс в разных сферах жизни”.

При этом очень важно, что личное имя Светлана, заимствованное Жуковским из “богатырской повести” «Светлана и Мстислав» (1806) выдающегося филолога, поэта А.Х. Востокова, отсутствует, что установлено В.А. Никоновым, как в памятниках древнерусской письменности, так и в святцах. Официально называть девочек Светланами в императорской России было нельзя, этому последовательно противился Св. Синод, давая соответствующие разъяснения приходским священникам, занимавшимся крещением.

О приключениях имени Светлана в ХХ веке повествуется в главах «Борьба за имя» и «Светланы, Светы и Светки послевоенного времени». И вновь каскад головокружительных историй, замысловатых переименований, легенд и мифов… В небольшой рецензии на хорошую книгу нет нужды пересказывать даже завлекательные сюжеты из неё.

Книга Е.В. Душечкиной, повторю, системно хороша, всем своим содержанием она, помимо прочего, поэтизирует филологический и культурологический поиск. Но всё же от одной истории (именно в силу её недоразгаданности) не удержусь. Она изложена в главке «Имя дочери “вождя всех народов”».

Существует предположение, что популярности имени Светлана в советское время способствовало то, что так звали дочь Сталина, а также то, что 29 июня 1935 года молодой поэт Сергей Михалков опубликовал в газете «Известия» стихотворение «Светлана». Литературные летописцы утверждают, что эта публикация способствовала и быстрой общественной карьере Михалкова. Впрочем, сам автор утверждает, что произошло простое совпадение: стишок он посвящал не дочери вождя, а своей сокурснице по Литературному институту с целью добиться её расположения.

Уже после выхода книги «Светлана…» Елена Владимировна (кстати, наш давний автор) попросила меня как литинститутца проверить, учились ли в нашем учебном заведении в 1933–1935 годах девушки по имени Светлана. Задача оказалась не очень простой (поэтому её не удалось пока решить и петербурженке Душечкиной), все архивные списки (оригиналы) я пока не видел, но в виденных в названные годы нашлось только одно подходящее по инициалам и полу лицо: С.М. Штут, критикесса. Но звали её Сарра Матвеевна, и по этой кандидатуре осталось проверить только, не именовали ли её в дружеском кругу также Светланой — что за давностью не так-то просто. С другой стороны, надо иметь в виду, что Михалков поступил в институт именно в 1935 году — и так возникает новый вопрос: когда же проходило в институт зачисление?!

Дай Бог Сергею Владимировичу здоровья, может, он всё же раскроет наконец тайну его «Светланы»…

Когда увлекательнейшая эта книга будет дочитана, едва ли не возникнет желание продолжить движение по путям, столь блистательно очерченным Еленой Владимировной (а со Светланой и пройденным). Тем более, что в заключении предисловия автор выражает надежду на интерес к исследованию “со стороны учителей-словесников, всегда испытывающих острую нужду в методическом подспорье”. И действительно: почему бы, например, на основании методик, предложенных Е.В. Душечкиной, не устроить среди учеников состязание-исследование под девизом «Моё имя и я»? Даже Светланы, если они окажутся среди состязающихся, без дела не останутся. Ведь культурная история и этого имени продолжается.

С.Д.

От редакции. Надо ли добавлять, что мы со вниманием изучим результаты таких изысканий учеников и, возможно, их наставников, ежели их пришлют в редакцию. Самые интересные эссе-статьи напечатаем, а кто-то в награду ещё может получить монографию о Светлане с автографом автора.