Книжная полка

		Василий Розанов. СОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ: Под общей редакцией А.Н. Николюкина Т. 22. Признаки времени: Статьи и очерки 1912 г.; Письма А.С. Суворина к В.В. Розанову; Письма В.В. Розанова к А.С. Суворину / Составление, подготовка текста и комментарии В.Н. Дядичева, А.Н. Николюкина, П.П. Апрышко. Проверка библиографии В.Г. Сукача. М.: Алгоритм; Республика, 2006. 430 с.; Т. 23. На фундаменте прошлого: Статьи и очерки 1913–1915 гг. / Комментарии В.Н. Дядичева. М.: Республика; СПб.: Росток, 2007. 638 с. (Российская Академия наук. Институт научной информации по общественным наукам).

C трудностями, но всё же собрание сочинений В.В. Розанова продолжает выходить. Рецензировать отдельные тома непросто: пока что имеет смысл обсуждать принципы составления, оценивать качество комментариев… Впрочем, тут же хочется себя и здесь остановить. В конце концов работающие над собранием сочинений, при минимуме финансовых возможностей, которые у них есть, совершают главное: систематизируют розановское наследие, делают его доступным современным читателям, а значит, и создают базу для новых исследований как Розанова, так и времени, в котором он жил, — эпохи, завершившейся катастрофой 1917 года.

Два новых тома — существенная линия в хронике движения нашей страны в бездну, тем более впечатляющая, что мы видим её в строках Розанова — (1912–1915), нутром чувствующего приближение чего-то планетарно рокового и в этих обстоятельствах то взлетающего духом над суетой повседневности, то впадающего в интеллектуальный тремор. Василий Васильевич ведь как: если гений, так гений, а если обыватель, то уж такой!!.

Тематика публикаций Розанова в послесуворинском «Новом времени» обширна: сохраняется публицистика по проблемам образования и педагогики, есть замечательные литературные статьи (например, отзыв на стихотворный сборник «Orientalia» молодой Мариэтты Шагинян — он не утонул в лирическом половодье Серебряного века, и Розанов объясняет, почему в этих стихах есть сила для долгой жизни), есть яркие эссе, такие, как «“Дон-Кихот” в Народном доме» — о Шаляпине, поющем партию Рыцаря печального образа. “Шаляпин дал превосходный образ рыцаря, простого, чистого, немного безумного, ни на одну минуту не смешного и в каждую минуту и во всяком движении только трогательного. Зрелища и слова особенно волнуют теперешнего зрителя, так как с утра до ночи и каждую неделю, и каждый месяц он чувствует, как прёт в него спереди и сзади мещанинишка, холуй, плоскость и пошлость… <…> Какие-то воды, мистические воды, подмыли и размыли древний материк великих чувств, великих мыслей и вытекших отсюда великих слов! Всё размыто, раздроблено…”

Вот и ещё хочется выписать, но ведь Розанов не для раздёргивания на цитаты, не для конспектов. Сейчас очень популярно, почти уже модно выражение: литературная провокация. В него вкладывают разный смысл, но всегда сохраняется общее: несмотря на мутный политический подтекст, утвердившийся в основном значении слова, в провокации есть здоровое начало. Она выбивает мысль из инерции восприятия, жёстким, порой даже примитивным тезисом зовёт к раздумью, заставляет именно от примитивизма отказаться. И здесь Розанов не имеет себе равных. Поистине его можно назвать Великим Провокатором. Или, начинает вспоминаться, это говорилось о ком-то другом?..

С.Д.