Литературная карта
Воин-герой и литературный герой — плечом к плечу
Книг о Великой Отечественной войне написано множество. Но кто из литературных героев отличился настолько, что его образ получил новую жизнь в скульптурной форме?
Прежде всего вспомним Василия Тёркина, самого, без преувеличения, любимого героя военных лет. Героя, воплотившего лучшие черты русского народа, который несмотря ни на что выполнил своё историческое предназначение в борьбе с “коричневой чумой ХХ века”. Кажется даже странным, что памятник Тёркину появился так поздно, только в 1995 году, в канун 50-летия великой Победы. А свершилось это в Смоленске. Автор идеи — смоленский скульптор Альберт Георгиевич Сергеев, он и сам фронтовик.
Когда смотришь на бронзовую композицию Сергеева, которая называется «Василий Тёркин и Александр Твардовский», в памяти всплывают строчки из поэмы: “С первых дней годины горькой, // В тяжкий час земли родной, // Не шутя, Василий Тёркин, // Подружились мы с тобой”. По замыслу автора поэт и боец встретились где-то на привале, присели на бревно поговорить. Оба в походной одежде: Тёркин в гимнастерке, Твардовский в шинели. Тёркин с гармонью. У Твардовского планшет — неотъемлемый атрибут фронтового корреспондента. Тёркин легко узнаваем: неунывающий балагур. Твардовский внимательно, сосредоточенно слушает речь бойца. Очень точно, по-моему, сказала об образе поэта Анна Никольская: “Скульптурный портрет Александра Трифоновича не похож ни на одну фотографию — в нём истинно сергеевская тревожность, нервность пластики и в то же время бесконечная жизненная достоверность. Кажется, он вобрал в себя всю боль за тех, не пришедших с войны…” (Никольская А. За далью — даль // Народное образование. 1995. № 4. С. 73).
Ещё раньше, в советское время, были установлены памятники героям «Молодой гвардии» А.А. Фадеева. Но если Василий Тёркин — собирательный образ русского солдата, типизирующий лучшие его черты, то у фадеевских героев есть реальные прототипы — краснодонские комсомольцы. И всё-таки памятники молодогвардейцам следует считать именно памятниками литературным персонажам. Об этом говорит, например, тот факт, что в Москве скульптурная группа «Молодая гвардия», состоящая из пяти фигур, является частью композиции, в центре которой скульптура Александра Фадеева (с другой стороны — герои «Разгрома» Левинсон и Метелица). Композиция установлена на Миусской площади (поблизости от станций метро «Белорусская» и «Новослободская») в 1973 году (скульптор В.А. Фёдоров; архитекторы М.Е. Константинов и В.И. Фурсов). В отличие от камерного, лирического характера памятника Твардовскому и Тёркину композиция, посвящённая Фадееву и его героям, овеяна духом характерного для советской эпохи сурового монументализма.
Памятник героям «Молодой гвардии» есть и в самом Краснодоне.
В мае 2006 года отлитый из бронзы бюст легендарного лётчика Героя Советского Союза Алексея Петровича Маресьева был установлен в Комсомольске-на-Амуре (скульптор Надежда Ивлева). В этом городе он занимался в аэроклубе. А через две недели памятник Маресьеву был установлен в Камышине Волгоградской области — он уроженец этого города. Автор скульптурной композиции — Сергей Щербаков.
Маресьев стал прототипом всемирно известной
«Повести о настоящем человеке» Бориса Полевого,
и в камышинском памятнике человек и персонаж
обрели монолитное единство.
В заметке «Герои и ангелы в бетоне и бронзе» Андрея Серенко (Независимая газета. 19 декабря 2005 г.) говорится о том, что в другом городе Волгоградской области — Урюпинске — в сентябре появился памятник героям повести Михаила Шолохова «Судьба человека»: “Фигуры Андрея Соколова, спасённого им мальчика и нескольких куриц изготовлены из железобетонных конструкций”. По замечанию автора, местные маргиналы — искатели цветных металлов и хулиганы — уже неоднократно покушались на эту композицию: отламывали от неё то фигуру одной из куриц, то голову скульптуры мальчика. Можно только посетовать по этому поводу, но не приставишь же к каждому памятнику охранника; наверное, логичнее изменить правила скупки цветмета у населения — от наследников чеховского злоумышленника уже много лет страдает наше посткоммунистическое хозяйство.
А теперь перенесёмся в другие края, ведь книги о страшной войне, развязанной гитлеровским фашизмом, пишут и читают не только в России. И тоже устанавливают памятники героям таких книг.
Ещё до распада Советского Союза в Вильнюсе, на перекрёстке проспекта Красной Армии (интересно, как проспект называется теперь) и улицы Конарского, появился памятник Соловушке (скульптор Римантас Даучинтис, архитектор В.Бальчюнас). Литературной основой для создания памятника стала одноимённая новелла известного литовского писателя Пятраса Цвирки (1909–1947) о тринадцатилетнем мальчике — партизанском разведчике. Объём произведения крайне невелик — всего три с половиной страницы. Сюжет таков. В самом конце сожжённой гитлеровцами деревни, “там, где дорога сворачивала к темнеющему неподалёку лесу, расходясь на три малопроезжие просёлочные дороги”, отважный мальчик поджидает, когда появятся гитлеровские солдаты, чтобы заманить их в засаду, устроенную партизанами. Партизаны ласково называют мальчика Соловушкой, потому что он, насвистывая на берёзовой дудочке “чудесную мелодию, которую не слишком привычное ухо не отличило бы от соловьиной трели”, сообщает необходимые сведения о непрошеных гостях и приводит их прямо в партизанскую западню (Цвирка П. Избранные произведения: В 2 т. / Пер. А.Иоделене. М., 1984. Т. 2. С. 115, 117).
Информацию о памятнике и его фотографию можно найти во втором номере журнала «В мире книг» за 1987 год (с. 8), когда, по всей вероятности, памятник и был открыт. Как пишет в заметке Стасис Липскис, за несколько лет до этого Добровольное общество книголюбов Литвы объявило конкурс с целью выявить самого популярного героя литовской литературы. Таковым оказался Соловушка. Ему и посвятили первый в Литве памятник литературному герою. Процитирую слова скульптора: “Мне хотелось, чтобы мальчик, сидящий на израненном осколками дереве, как бы выражал мысль, что песня может защитить мир. В скульптуре мне хотелось показать главное: не только ружьём можно защищать Родину, её можно защищать и песней”.
Кстати, есть памятники и песням. В данном случае речь пойдёт о песнях, связанных с войной. Около посёлка Всходы, что на Смоленщине, на берегу реки Угры высится колодезный журавль, рядом с которым многотонный валун с медной табличкой: “Выходила на берег Катюша, на высокий на берег крутой”.
А
вот журавлям из песни на стихи Расула Гамзатова
(«Мне кажется порою, что солдаты…») стоит уже не
один памятник. В 2003 году к 80-летию поэта стая
белых птиц появилась в Дагестане. Основанием для
неё стала одиннадцатиметровая стела из чёрного
мрамора.
Подобная композиция есть и в Северной Осетии. Семь белых журавлей вытянулись в цепь над могильным камнем у обочины Арахонского тракта. Посвящён памятник уроженцам этого горного края — семи братьям Газдановым, не вернувшимся с войны.
Во всех таких монументах гамзатовские журавли стали символом погибших ради жизни на земле…
Время неумолимо, и уже почти не осталось в живых тех, кому вернуться всё-таки посчастливилось. Даже юношам, оказавшимся в солдатской шинели на исходе войны, сейчас под восемьдесят. Для современных детей встреча с ветераном Великой Отечественной стала редкостью. Об этой войне они смогут узнать теперь только из книг, из фильмов. И при встрече с памятниками.