Стенд

Январско-февральский номер журнала «Вопросы литературы» (2007. № 1) открывается обращением к читателям:

“Подводя итоги, редакция решила не праздновать юбилей, а поговорить о том, как работать дальше, не забывая того, каким было прошлое…”

В связи с этим редакция приглашает читателей “принять участие в обсуждении текущих вопросов литературы и проблем литературной науки”.

В апреле-мае в Москве пройдут: вечер в Центральном доме литераторов, посвящённый прошлому и будущему «ВЛ»; конференция «Двадцатый или двадцать первый?»; круглый стол на тему «Теория после теории».

В «ВЛ»-2007 будут опубликованы материалы о современности современной литературы, о нынешнем состоянии литературной теории, о её месте в системе гуманитарных знаний.

А из публикаций номера прежде всего обратим внимание на блок материалов, посвящённый Александру Твардовскому, — его деятельности на посту главного редактора журнала «Новый мир», конфликтам вокруг поэмы «Тёркин на том свете»… Право слово, историю литературы полнее можно изучить и понять, читая именно такие конкретные исследования, а не учебники и пособия. Хорошая статья и какая-нибудь литературная энциклопедия для справок — что ещё нужно для движения к самостоятельным выводам?! Только любовь к литературе и вера в её необходимость для человека.

Три статьи в номере посвящены роману «Идиот»: «Другая вера как социальное безумие частного человека (“Крик осла” в романе Ф.М. Достоевского “Идиот”)» И.Л. Поповой, «“…Кроме нас вчетвером”: Роман “Идиот” в зеркале “Дон Кихота Ламанчского”» С.М. Пискуновой и «Кто “виноват во всём этом”?: Мир героев, структура и жанр романа “Идиот”» Г.М. Ребель. Последняя принадлежит перу автора и «Литературы», что особенно приятно. Многие наши коллеги успешно работают как во имя классического литературоведения, так и на благо школьного литературного образования. Надеемся, их круг будет расширяться и впредь.

С.Я. Сендерович в статье «“Вишневый сад” — последняя шутка Чехова», исходя из тезиса, что Чехов — “один из величайших лирических писателей в русской литературе”, “интроспективный писатель, выразитель глубоких индивидуальных рефлексий” (с. 291), приходит к выводу о необходимости “понять текст, созданный писателем, как реализацию его намерения” (с. 317). Нельзя сказать, что эта статья прозрачно написана, но её идеи довольно любопытны на фоне того, что мы сами читали — и вычитали — в «Вишневом саде», и того, что нам предлагают его новейшие интерпретаторы — не только литературоведы, но и режиссёры (см., например, книгу Марка Розовского «К Чехову…». М., 2003), и даже журналисты (Минкин Александр. Тайны «Вишневого сада» // Московский комсомолец. 2005. 5–12 декабря). (Как заметили читатели, мною принято начертание «Вишневый сад» — не потому, что отчаялся ставить букву ё в словах, а именно потому, что здесь надо как раз е: так, по свидетельству Станиславского, хотел Чехов. Только мы, из-за давнего пренебрежения к букве ё, об этом не знаем.)

Не только поклонники творчества Михаила Булгакова, но и просто литературоведы и словесники прочтут как первоклассный детектив статью Натальи Громовой «Клевета как улика», посвящённую посмертной судьбе кинодраматурга Сергея Ермолинского, автора известных «Записок о Булгакове». Причиной её появления послужило то, что в некоторых работах («Булгаковская энциклопедия» Б.Соколова, книга Л.Яновской) Ермолинский представлен не очень приглядно. Оставляя читателям «ВЛ» право на собственное мнение по всем проблемам булгаковедения, выскажу лишь осторожное предположение: возможно, поистине воландовская круговерть вокруг истории советского периода жизни писателя и его главной книги не следствие варьетешной суеты его неуёмных поклонников и поклонниц, а итог многолетних поведенческих стратегий как Мастера, так и его маргарит, причём обоих полов (упаси Бог, не вкладываю в это никакого новомодного интимного смысла, речь только о психологических типах).

Как всегда, и в этом номере «Вопросов литературы» всё в порядке по части юмора и сатиры. Здравствует отдел
«В шутку и всерьёз», а кроме того, читателям предлагается объёмная подборка «20-е годы: из истории сатиры и пародии»: статьи Э.Кузнецова «До “Парнаса дыбом” (О советской литературной пародии 1918–1925 годов)», Д.Карпова «“Союзиада” Арго и история первых лет деятельности Всероссийского союза поэтов», а также публикация Э.Шульманом избранных страниц из парижского «Сатирикона» 1931 года (в 1995 /№ 5/ мы печатали статью В.И. Коровина об этом издании).

В журнале ещё много всего, а мы завершим обзор, в продолжение вечной темы вишневого сада, фрагментом из пародии Дона Аминадо «“Вишневый сад”» (Сатирикон. 1931. № 18. 1 августа).

“…Лирическая сцена «Вишневого сада» в лёгкой переделке.

Буйный вишневый цвет осыпался. Старый ленинский особняк постепенно пустеет. Бывшая владелица Раневская, она же Крупская, собирается за границу. Коллонтай играет гувернантку Шарлотту Ивановну и всё ещё в папильотках. На неё просто внимания не обращают. Уездный Симеонов-Пищик, он же всероссийский староста Калинин, «по преданию происходящий от той самой лошади, на которой Калигула в сенат въехал», хорохорится и с пьяных глаз речи произносит.

Входит чудесный грузин (Лопахин) и призывает рубить «Вишневый сад». Слышны резкие удары топора. <…>

И лишённый прекраснодушия Лопахин произносит свой знаменитый монолог:

— Ничего! Мы построим новую жизнь и новую экономическую политику. Да здравствует новый НЭП!.. Приходите смотреть, как упадут на землю отцветшие ленинские деревья… Эй, Микоян, музыку!

Робко входят местечковые музыканты: Зиновьев, Каменев, Стеклов и другие. Стараясь изо всех сил, вытягивая шеи, играют польку-птичку.

Шарлотта Ивановна Коллонтай бессовестно кокетничает с молоденькими красноармейцами.

Комсомол пляшет, отбивая потрескавшийся паркет. Вишневый сад октябрьской революции рубят. Заколачивают старый партийный особняк. По лицу бывшей владелицы Крупской текут настоящие вдовьи слёзы.

Наступает тишина. Из замурованного мавзолея раздаётся голос набальзамированного Фирса:

— Уехали… забыли… эх, недотёпа!”

С.Д.