КНИЖНАЯ ПОЛКА

		В.К. ТРЕДИАКОВСКИЙ: к 300-летию со дня рождения. СПб.: ИРЛИ РАН, 2004. 184 с.
		Г.Р. ДЕРЖАВИН И ЕГО ВРЕМЯ: Сборник научных статей. Выпуск 2. СПб.: Всероссийский музей А.С. Пушкина, 2005. 270 с.
		ГЕНИЙ ВКУСА. Н.А. Львов. Материалы и исследования. Сборник 4. Тверь: Золотая буква, 2005. 357 с.
		А.Н. Пашкуров, О.В. Мясников. М.Н. МУРАВЬЁВ; ВОПРОСЫ ПОЭТИКИ, МИРОВОЗЗРЕНИЯ И ТВОРЧЕСТВА. Казань: Каз. гос. ун-т, 2003. 128 с.
		Н.Н. Новиков. К.Н. БАТЮШКОВ ПОД ГНЁТОМ ДУШЕВНОЙ БОЛЕЗНИ: Историколитературный психологический очерк / Изд. подготовил В.А. Кошелев. Арзамас: АГПИ им. А.Гайдара, 2005. 296 с.
		В.К. ТРЕДИАКОВСКИЙ И РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА / Отв. ред. А.С. Курилов. М.: ИМЛИ РАН, 2005. 300 с.

И снова век осьмнадцатый

На обложке первой из книг обзора сразу две юбилейные даты: она выпущена к трёхсотлетию Петербурга, первого русского европейского города, и трёхсотлетию со дня рождения В.К. Тредиаковского, первого русского европейского поэта.

Время проходит, и становится всё яснее и яснее, что всё в нашей новой литературе “есть пошло” не от Пушкина, не от Карамзина, и не от Ломоносова даже, а именно от Василия Кирилловича — выпускника Сорбонны и гражданина Петербурга, автора первого русского романа и первой эпической поэмы, создателя нового русского стиха и литературной народной песни. А сколько можно ещё сказать о многих томах выполненных Тредиаковским переводов “стихами и прозою”, как писал он сам, о филологических работах писателя, о его яростных спорах с современниками о путях русской поэзии.

Впрочем, в двух изданных к юбилею великого поэта-реформатора томах — петербургском и московском — обо всём этом именно и идёт речь. Московский сборник потолще и пошире, в нём показаны всесторонние связи Тредиаковского: с предшественниками, С.Полоцким, Ф.Прокоповичем, А.Кантемиром, и с последователями: Радищевым, русскими романтиками, Пушкиным, Глинкой.

Именно введение творчества поэта в широкий контекст русской литературы позволяет увидеть наконец подлинный масштаб этой личности, до сих пор недооценённой. А ведь о нём писали Новиков и Херасков, Радищев и Карамзин, Дружинин и Лажечников, Шевырёв и Пушкин — прекрасное представление об этом даёт солидная библиография работ о жизни и творчестве писателя, завершающая том (составитель А.Стрижёв).

В петербургском сборнике, в полном соответствии с традициями Пушкинского Дома, работы носят более специальный характер: четыре из них о стихе поэта и его теоретических взглядах на поэзию, ещё четыре посвящено малоизвестным и забытым сочинениям Тредиаковского: его переводу «Эпистолы к Пизонам» Горация, трагедии «Деидамия», поэме «Феоптия», первому в русской литературе составленному самим автором двухтомному собранию сочинений писателя. А.Костин исследует происхождение знаменитого радищевского “чудища обла”, заимствованного автором знаменитого «Путешествия» у Тредиаковского, а тем взятого, оказывается, у Вергилия. А псковитянка Н.Вершинина показывает, что без знания автора «Тилемахиды» невозможно до конца понять многие произведения Некрасова…

Тредиаковский прожил долгую жизнь и вполне мог бы сказать в конце её: “Невежды узнают старость свою по наступающим болезням, а мудрый — по плодам своей деятельности”. Афоризм этот принадлежит, однако, не ему, а другому классику русской поэзии ХVIII века — Гавриле Романовичу Державину; его неопубликованным ранее сочинением «Мысли мои» завершается ещё одна вышедшая в Петербурге коллективная книга — сборник статей «Державин и его время». Подготовили её в основном сотрудники замечательного питерского музея Г.Р. Державина и русской словесности его времени — филиала Всероссийского музея А.С. Пушкина на Мойке, 12. Среди авторов — многие известные петербургские учёные и музейные работники, воссоздающие в своих статьях разные стороны жизни и деятельности “певца Фелицы”.

Так, О.Гончарова рассуждает о державинском образе Поэта, а М.Пёрышкин рассказывает о службе Гаврилы Романовича при дворе Екатерины Великой, Е.Морозова подробно описывает гардероб поэта, а Е.Старникова — комнатные растения, озеленявшие интерьеры его дома, И.Фоменко обозревает книги из библиотеки поэта с его автографами, хранящиеся теперь в собрании Российской государственной библиотеки. И совсем неожиданно звучат слова из венчающих сборник «Мыслей»: “Пётр для народного жил блага. Екатерина для себя”...

Не отстают от столичных коллег и исследователи из других университетских городов России. Массу интереснейших новых материалов вводит в научный и читательский оборот книга ещё об одном замечательном деятеле русской культуры второй половины XVIII века, поэте и архитекторе, близком друге Державина Николае Львове. В минувшем году в Твери вышел уже четвёртый посвященный ему сборник «Гений вкуса», на страницах которого собраны уникальные материалы: о львовских Путевых тетрадях и его гатчинском альбоме, о написанных им операх и изданном им первом собрании русских народных песен, об архитектурных работах Львова, сохранившихся в Подмосковье и Финляндии (сведения о последних собрали специально для книги известные филологи из Хельсинки Э.Пеуранен и Т.Тихменева). Тверские исследователи М.Строганов и В.Ерохин размышляют на страницах «Гения вкуса» о языковых особенностях литературного творчества поэта, о его вкладе в историю русского языка.

Наконец, два имени, перекидывающих мостик от осьмнадцатого столетия к девятнадцатому. Первое из них — имя замечательного поэта Михаила Муравьёва, чьё имя стало широко известно уже после его смерти, когда ученики (в том числе Жуковский) издали его сочинения: обобщающее, несмотря на скромный объём, исследование его творчества подготовили казанские учёные А.Пашкуров и О.Мясников. А в Арзамасе вышел в свет историко-литературный психологический очерк «К.Н. Батюшков под гнётом душевной болезни», написанный врачом поэта Н.Н. Новиковым в 1884 году, но до сих пор остававшийся не опубликованным. Подготовил к печати книгу, проливающую свет на последние годы жизни замечательного русского поэта, В.А. Кошелев. Он снабдил этот памятник психологической и филологической мысли обширным предисловием и подробной хронологией жизни и творчества Батюшкова. Новикову (а вместе с ним и Кошелеву) воистину удалось “собрать воедино светлые лучи прекрасной души Батюшкова”, как сказано в Заключение и этого исследования.

…Пять поэтов, пять судеб, пять ярчайших индивидуальностей, которым посвящены новые книги российских учёных, — далеко не все прекрасные писатели предпозапрошлого века, о которых мы должны знать и помнить. Без этого нам не понять ни Пушкина, ни Толстого, ни Блока…

Юрий ОРЛИЦКИЙ