Читальный зал
КНИЖНАЯ ПОЛКА
 |
А.К. Жолковский. НРЗБ. ALLEGRO MAFIOSO. М.: ОГИ, 2005. 272 с. |
Сборник рассказов «НРЗБ» одного из самых значительных филологов современности, ныне живущего и преподающего в США, Александра Константиновича Жолковского впервые был издан в 1991 году. Он представляет собой единое художественное повествование, в котором наряду с вымышленными персонажами участвуют Борхес, Пушкин, Набоков, Бродский и другие.
Ныне эта книга вошла в учебники для высших и средних учебных заведений, где на её примере иллюстрируются интертекстуальные и ряд других приёмов, характерных для современной прозы (см.: Скоропанова И.С. Двойное письмо Александра Жолковского // Русская постмодернистская литература: Учебное пособие. М., 1999. С. 481–482), у истоков которой стоят А.Жолковский и У.Эко.
Но, предположим, я — молодой читатель и не знаю, что такое “нрзб”. Делаю запрос на это слово в Интернете, где на него в основном возникают ссылки... к “чёрным ящикам” самолётов, потерпевших крушение: “НРЗБ: расшифровка переговоров экипажа...” Так проза Жолковского попадает в ещё один любопытный контекст, как бы реализуя упомянутую им в предисловии мандельштамовскую метафору творчества как “письма в бутылке”, адресатом которого становится нашедший его и вольный распорядиться им, как разумеет.
Остроумный псевдомузыкальный термин “аllegro mafioso”, придуманный Жолковским, использован для заглавия новой подборки из 37 виньеток — излюбленного жанра писателя. Он отсылает к названию 1-й части шопеновского концерта № 1 «Allegro maestoso» (скоро и торжественно), лирическим пафосом которого пронизан незабвенный и незабываемый образ “папы” автора — профессора-музыканта — одного из постоянных героев его мемуарной прозы. Тем же предопределена лирическая интонация виньеток. Так Жолковский избежал конфликта “между жанрами” двух частей своей книги.
В целом она свидетельство и результат творческих поисков писателя: 1-я часть — в области словесности, по определению Саши Соколова, “сработанной не на скорую руку, а созданной не спеша”, 2-я — в русле нового направления исторической прозы, принявшей у Жолковского оригинальную, им самим найденную и отточенную форму виньеток. А читатель словно присутствует при её становлении. Так, виньетки располагаются друг за другом отнюдь не произвольно: их последовательность в цикле, представленном в книге, призвана решить эстетические задачи и акцентировать важные для автора смыслы. Чтобы убедиться, достаточно сравнить почти тот же набор виньеток, но напечатанных в другом порядке в журнальной публикации (Звезда. 2005. № 1 и 3).
Безусловно, сильно интригует слово mafioso на обложке. Не останавливаясь на очевидных детективно-копполовских ассоциациях, обратимся к его этимологии от итальянского “тайный”, а в качестве перевода названия предложим: “Тайное становится явным, и достаточно быстро”; в виньетках — на протяжении пятидесяти лет жизни автора: пушкинский приём, когда время “расчислено по календарю”, накладывается на обнажаемый перед нами опыт внутреннего переживания Истории конкретным человеком, при этом mafioso трансформируется в burlesco (комически) не вследствие срывания всех и всяческих масок, а благодаря естественному “бегу времени”, ибо: “В музыкальном поединке, как и в любом другом, всё решают секунды”.
Или не всё?
В рассказе «На пляже и потом» мелькает сравнение человеческой жизни с либретто, в котором для каждого “продуман распорядок действий и неотвратим конец пути”.
Но и судьбы персонажей рассказов, и “личная жизнь” самого героя виньеток говорят о том, что одну и ту же пьесу по одним и тем же нотам сыграть можно по-разному: всё зависит от степени исполнительского мастерства, особенно когда в доставшейся тебе партитуре много “нрзб”, а выдерживать надо темп allegro.
Трудности маэстро, впрочем, никого не касаются, если только он сам не сочтёт нужным признаться в этом при “разборе своих полётов” («Посвящается С.») или случайно не обмолвится о них, приводя пример из своей преподавательской практики в Университете Южной Калифорнии («Южная ссылка»).
“...И, может быть, на том и держусь, что надеюсь описать <…> не в точку, а куда-то рядом, но тем вернее и неподражаемее?” — это признание рассказчика в «Личной жизни Генриха Лабкова». От подобного воздерживается “ссыльный” Жолковский-мемуарист, с набоковским “перечнем, с виньетками, от руки крашенными, всех прежних заслуг судьбы”.
P.S. Знаете ли вы, что «Mafioso» — популярная компьютерная игра? Снова мы с писателем попали во “всемирную паутину”. Или это он попал, как всегда, в точку? Способность идти в ногу со временем, не стремясь к этому, — признак литературы высокой пробы, а жанры, как известно, хороши все, кроме скучного. Последнее Жолковского и его книги ни в коей мере не касается.