Готовимся к сочинению

Тема 245. Тема любви в поэзии А.А. Блока

Для раскрытия этой темы необходимо показать, что Блок — поэт-символист и что соответственно любовные мотивы его поэзии и образ любимой женщины не столько предметны, сколь символичны. Не случайно принёсшая Блоку известность первая напечатанная книга названа «Стихи о Прекрасной Даме» (причём и слово “Прекрасная”, и слово “Дама” начинаются с заглавной буквы). Прекрасная Дама — это и подобие Богородицы, и София, и Вечная Женственность, и Душа Мира. Любовная тема воспринята и трансформирована Блоком в соответствии с неоплатонической, гностической и мистической традициями, которые Блок узнал прежде всего благодаря их оригинальной трактовке в философии В.С. Соловьёва. Естественно обратиться к таким стихотворениям, как «Вхожу я в тёмные храмы…» и «Предчувствую Тебя, года проходят мимо…». Героиня противопоставлена изменчивому быстротечному времени (“года проходят мимо”), овеяна световыми образами (“весь горизонт в огне”, “лучезарность”), таинственно указующими на Её появление (“Предчувствую Тебя, года проходят мимо…”). Место служения лирического героя Прекрасной Даме — “тёмные храмы”, он исполнитель “обряда”, подобного церковному («Вхожу я в тёмные храмы…»). Образы из этих стихотворений не могут быть поняты как предметные. Не случайно эпиграф к стихотворению «Предчувствую Тебя, года проходят мимо…» — это строки В.С. Соловьёва и выражение “тоскуя и любя” из соловьёвского поэтического текста повторено и выделено курсивом в строке “И молча жду, — тоскуя и любя”.

Но уже в «Стихах о Прекрасной Даме» содержится боязнь подмены — Она может оказаться не той, не божественной и светоносной, а демонической: “Но страшно мне: изменишь облик Ты” («Предчувствую Тебя, года проходят мимо…»). Двойственный женский образ представлен в более позднем стихотворении «Незнакомка». Её шелка “веют древними поверьями”, она вся воплощение неземной тайны, образ строится на развёртывании метафор, лишающих героиню черт земной женщины: “И очи синие, бездонные // Цветут на дальнем берегу”. Окно, в котором появляется Незнакомка, раскрыто в иной, высший мир, и “берег очарованный” этого мира скрыт за Её вуалью. Она противопоставлена пошлому миру дачников, визгливых женщин, завсегдатаев ресторана. Но это с одной стороны. А с другой — она сама посетительница ресторана, и приходит в него “всегда без спутников, одна”. В блоковское время “приличная”, “порядочная” дама не могла приходить в ресторан без сопровождающего её мужчины. И наконец, ведь образ Незнакомки — это одновременно и поэтическая грёза, и откровение неземного начала, но также и порождение пьяного воображения героя: “Ты право, пьяное чудовище! // Я знаю: истина в вине”.

В более поздних стихотворениях Блока женский образ и любовная тема становятся менее отвлечёнными и идеальными. Если в «Стихах о Прекрасной Даме» история любви Блока к Любови Дмитриевне Менделеевой преображена так, что реальные коллизии и перипетии почти неузнаваемы, то в стихотворении «О доблестях, о подвигах, о славе…» явно отражён разрыв поэта с женой, хотя её образ по-прежнему символичен, а её портрет подобен для лирического героя иконе. А образ убитой “любовью, грязью иль колёсами” девушки из стихотворения «На железной дороге» уже, безусловно, предметный. Появляется мотив роковой любви-страсти, непохожей на любовь-преклонение (цикл «Кармен»).

Любовные мотивы представлены и в поэмах Блока. В «Соловьином саде» любовь и её манящий сад — подобие рая — представлены искушением, противопоставленным неустанному труду героя. В «Двенадцати» проститутка Катька (имя “Екатерина” по-гречески “всегда чистая”) — гримаса “страшного мира”, жуткая пародия на небесный идеал Прекрасной Дамы.