Готовимся к сочинению

Тема 3. Стихотворение Г.Р. Державина «Памятник».

(Восприятие, истолкование, оценка.)

Воспринимать и анализировать стихотворение Г.Р. Державина «Памятник» ученикам сложно по ряду причин, и прежде всего потому, что слог Державина современному школьнику кажется архаичным. Главная же трудность в том, что ученикам знакомо стихотворение Пушкина «Я памятник себе воздвиг…», и они воспринимают державинское стихотворение на фоне пушкинского (а не наоборот, что соответствовало бы историческому ходу вещей). Отсюда, по крайней мере, две опасности: 1) особенности стихотворения Державина оказываются трудно различимы (ср. Державин: “От тлена убежав...”, “Слух прoйдет обо мне...”; Пушкин: “...и тленья убежит...”, “Слух обо мне пройдёт...” и так далее); 2) такой взгляд, естественно, антиисторичен. Однако самая большая сложность для понимания этого текста в том, что его нельзя рассматривать изолированно — для понимания художественной сути «Памятника» нужно выявить его контекстуальные связи (а значит, необходимо не только знакомство со стихотворением А.С. Пушкина, но, хотя бы поверхностное, и со стихотворением М.В. Ломоносова). Проблема, с которой мы тут сталкиваемся, очень непроста: не так давно — в младшей и средней школе — учитель объяснял ученику, что есть понятие авторства и существует плагиат; и теперь, естественно, ученик воспринимает традицию и стремление поэта ей следовать как плагиат. При чтении «Памятников» проблема заимствования впервые поворачивается школьнику совершенно иной своей стороной: он должен оценить значение традиционности и традиции для искусства и особую их важность для нормативного искусства классицизма. (Стоит учесть, что, кроме трёх самых известных «Памятников» Ломоносова, Державина, Пушкина, аналогичные стихи есть у К.Батюшкова, А.Фета, В.Брюсова, В.Ходасевича, С.Шервинского, Л.Мартынова и других. Впрочем, и Гораций позаимствовал эту тему у своих предшественников.) И только оценив традиционность «Памятника» Державина, можно разглядеть его своеобразие.

Первый русский «Памятник», принадлежащий М.В. Ломоносову (1748), является переводом оды Горация, выполненным пятистопным ямбом. Здесь сохранены античные реалии источника: “Я знак бессмертия себе воздвигнул. // Превыше пирамид и крепче меди, // Что бурный аквилон сотреть не может, // Ни множество веков, ни едка древность”. (Аквилон в древнеримской мифологии — бог северного ветра. — Е.А.)

Первые строки стихотворения Г.Р. Державина, впервые опубликованного под заглавием «К Музе. Подражание Горацию» (1795) и написанного шестистопным ямбом, довольно точно передают соответствующие строки Горация и близки стихам Ломоносова. То есть стихотворение Державина начинается как перевод или, в крайнем случае, как обозначенное в заглавии подражание. Но очень быстро здесь появляются отступления от латинского оригинала, и стихотворение перерастает подражание. Прежде всего следует перечисление чисто российских гидронимов: “Слух прoйдет обо мне от Белых вод до Черных, // Где Волга, Дон, Нева, с Рифея льёт Урал”, — перечисляет Державин места своей будущей славы (Рифейские горы — это топоним; так иногда античные географы называли Уральские горы. — Е.А.), и удалённость названных им рек друг от друга задаёт масштаб этой славы, соответствующий масштабности изображения мира в оде XVIII века. (Пушкин подхватит эту традицию: “Слух обо мне пройдёт по всей Руси великой…”) А дальше поэт прямо скажет о том, в чём видит свои заслуги (“Что первый я дерзнул в забавном русском слоге // О добродетелях Фелицы возгласить, // В сердечной простоте беседовать о Боге // И истину царям с улыбкой говорить”), и многое определит в своей поэзии. Это и её ведущие темы и мотивы (многократные обращения в одах к Фелице, философские размышления о сущем в оде «Бог», «Грифельной оде» и другие), это и её качественное, содержательное своеобразие: фигура поэта перестаёт быть условной; фактически Державин оказывается создателем русской автобиографической поэзии. В «Памятнике» ему важно сказать о собственной славе. Таким образом, оказывается, что Державин не случайно выбирает стихотворение Горация как образец для подражания. «Памятник» античного поэта задаёт эту тему — тему индивидуальной поэтической славы, актуальную для античной поэзии и совершенно невозможную в классицистической. (Важность темы индивидуальной поэтической славы для античной поэзии наглядно показывает стихотворение К.Ф. Батюшкова «Гезиод и Омир, соперники» (1816–1817). Здесь эта тема воплощается в сюжете поэтического состязания.) Великий поэт никогда не укладывается в заданные рамки, даже если сам их себе выбирает: поэт-классицист Державин выбирает заданную тему и создаёт на неё оригинальную вариацию, причём создаёт уже в духе романтизма — он ставит себя в один ряд с монархами и героями, он “поднимает” индивидуальное “я”, и это “я” художника. (Учитель может иметь в виду, что теме индивидуальной поэтической славы Державин посвящает ряд стихотворений: например, свою «Грифельную оду».) Индивидуальное поэтическое открытие Державина оказывается в стихотворении не менее важным, чем стилистическая традиция классицизма.