Читальный зал
КНИЖНАЯ ПОЛКА
 |
А.К. Жолковский. ИЗБРАННЫЕ СТАТЬИ О РУССКОЙ ПОЭЗИИ: Инварианты, структуры, стратегии, интертексты. М.: РГГУ, 2005. 654 с. |
В заглавие книги, написанной одним из ярчайших филологов современности, учёным с мировым именем (см.: http://www.usc.edu/dept/las/sll/alik.htm), вынесено слово “избранные”. Его можно и, наверное, необходимо читать в пастернаковском ключе как манифестацию “пожизненности задачи”, целеполагающей путь учёного, из которой на сегодня исполнен – “избран” тридцатисемилетний (на момент составления книги) фрагмент. Начало же этой “задачи, врастающей в заветы дней”, относится к 1967 году, когда А.К. Жолковским были сформулированы принципы порождающей поэтики, конечная рефлексия которых воплотилась затем в основной формуле – “Тема – Приёмы выразительности – Текст” – поэтики выразительности. На ней базируется поиск смыслов в книге о русской поэзии.
И поскольку уже в предисловии автор предложил читателю “выбирать собственные маршруты чтения”, то позволим себе начать с исследования «Баллада самообладанья: стих и смысл в нейгаузовской “Балладе” Пастернака». Помимо предоставленного автором права, на это есть некоторые резоны.
Во-первых, по собственному признанию А.К. Жолковского, «Баллада» с юности одно из любимых его стихотворений и именно её декламацией он как-то в феврале 1984 года “успокоил свой неконтролируемый страх <…> после падения на автомобиле в калифорнийское ущелье” (с. 605). Во-вторых, в книге Жолковского три раздела, каждый по шесть статей, а в четвёртом их семь: именно эта, про пастернаковскую «Балладу», каким-то образом оказалась “дополнительной”, не “в своей” как бы главе, нарушив тем самым логическую инерцию композиции сборника, но и акцентировав, по всем правилам порождающей поэтики, финальное “предвестие истины” книги о русской поэзии и любви к ней.
Так обратная перспектива восприятия книги позволяет произвести операцию вчитывания в остальные 24 статьи сборника его финального смысла – примечания к его последней статье: каждая из них написана человеком, который “живёт стихом” даже у “бездны мрачной на краю”.
Вообще же, погружение в оригинальную концепцию целостного, несмотря на “избранность” (а наверное, как раз и благодаря ей) исследования А.К. Жолковского, может стать совершаемой с автором “клавишной прогулкой” по русской поэзии. Эта цитата из О.Э. Мандельштама использована в названии одной из статей о поэте, наиболее ранние штудии о котором относятся к началу 70-х годов, когда ещё выбор подобного объекта анализа был чреват “полицейскими репрессиями” (с. 527) и сам по себе являлся поступком “преодоления страха” (опять же посредством стихов!), что, безусловно, не могла не оценить Н.Я. Мандельштам, прочитавшая раннюю редакцию статьи «“Я пью за военные астры...”: поэтический портрет Мандельштама».
Вот какие спутники ждут читателя, отправившегося в интеллектуальное путешествие по четырём разделам книги А.К. Жолковского, где вслед за первым, классически и “прекрасно ясным”, посвящённым описанию поэтических миров А.С. Пушкина, О.Э. Мандельштама, В.В. Маяковского, Б.Ш. Окуджавы, располагается корпус статей о прагматических сценариях жизнетворчества А.А. Ахматовой, Б.Л. Пастернака, Э.В. Лимонова, создающих впечатление ещё не остывших от полемики, которую вызвало когда-то их появление. Далее следуют виртуозные интертекстуальные штудии, а в заключение представлено то, чего мы все с таким нетерпением ждали, – новые разработки учёного в области инфинитивной поэзии – его яркого открытия в науке на рубеже XX-XXI столетий. Здесь и нас, последовавших за мыслями исследователя, влюблённого в поэтическое слово, ждут открытия и каскад эстетических удовольствий. Так, статья о стихотворении И.А. Бродского «Леиклос» включает в его “инфинитивный фон” девяносто два примера из русской поэзии на протяжении трёх веков её истории, подтверждающих выводы А.К. Жолковского об устойчивом семантическом ореоле инфинитивного письма.
“Вдохновлённая единой системой идей” (с. 8), демонстрирующая исследовательскую практику “медленного чтения” (close reading), книга А.К. Жолковского и сама требует такового. В высшей степени серьёзные, трудоёмкие по охваченному материалу научные статьи сопровождаются примечаниями, в которых не только даётся справка об истории создания и работы над ними, но разворачивается почти самостоятельный сюжет “трудов и дней” автора, его собственного “маршрута”, жизненного и научного: яркого, “крутого”, драматичного, иногда авантюрного и всегда – по-человечески и интеллектуально честного и смелого. И это как бы второй самостоятельный голос-тема книги А.К. Жолковского, становящийся контрапунктом филологических штудий основной части. Так что – используем формулу пастернаковского обращения из любимого стихотворения автора для представления его книги – вам в дар, читатель, фуга эта. Хотя, по сути, это почти полный “Хорошо Темперированный Клавир”, обобщающий лучшее и перспективное в практике исследования структуры художественного текста и потому насущно необходимый каждому филологу и как учебник не превзойдённого на сегодняшний день тончайше-качественного анализа текста, и как критерий для собственных поверок алгеброй гармонии.