Я иду на урок

Светлана ЯНОВСКАЯ

---

Светлана Евгеньевна ЯНОВСКАЯ (1967) — учитель литературы школы-лаборатории № 875 Москвы.

Урок литературы в 10-м классе

Рассказ А.П. Чехова «Анна на шее» и его интерпретация в кино и в балете

После обмена впечатлениями, где прозвучат самые общие характеристики героев, формулировки основного конфликта рассказа, его проблематики и идеи, для более глубокого осмысления произведения обращаемся к его художественному миру.

В чём особенность композиции чеховского рассказа «Анна на шее»?

Рассказ разделён автором на две части. В первой — “обыкновенная”, “скучная история” о молодой бедной девушке, которая выходит замуж за богатого старика, в том числе и чтобы помочь своей семье, о её несчастной, погубленной жизни. Драма героини и её семьи описывается в спокойной повествовательной манере, ситуация хорошо знакома читателю, но несмотря на это он сочувствует печальной участи Анны, её отца и маленьких братьев и испытывает неприязнь к Модесту Алексеевичу. Не яркие, а именно точные, “зримые” детали не могут оставить читателя равнодушным. Это и отец Анны, который при прощании “шептал ей что-то, обдавая её запахом винного перегара, дул в ухо — ничего нельзя было понять — и крестил ей лицо, грудь, руки; при этом дыхание у него дрожало и на глазах блестели слёзы”; и Модест Алексеевич, который за обедом “ел очень много и говорил о политике, о назначениях, переводах и наградах, о том, что надо трудиться, что семейная жизнь не есть удовольствие, а долг”; и сама Анна, которая “вспоминала, как мучительно было венчание”, которая кланялась по приказанию мужа супруге управляющего казённой палаты, “и голова у неё в самом деле не отваливалась, но было мучительно”, которая боялась мужа, олицетворяющего в её воображении страшную силу, надвигающуюся “на слабых и виноватых, таких, как её отец, и она боялась сказать что-нибудь против, и натянуто улыбалась, и выражала притворное удовольствие, когда её грубо ласкали и оскверняли объятиями, наводившими на неё ужас”.

Во второй части рассказа происходит неожиданный поворот сюжета, и главные, “понятные” герои, да и вся ситуация раскрываются по-иному: бал, успех Анны, изменение её положения, и теперь уже она, постепенно забывая об отце и братьях, требует у Модеста Алексеевича деньги, не отчитываясь в своей жизни, а он стоит перед ней “с тем же заискивающим, сладким, холопски-почтительным выражением, какое она привыкла видеть у него в присутствии сильных и знатных”.

Чехов часто использует похожую композицию, например, в рассказе «Дама с собачкой» в первой его половине описывается “обыкновенный” курортный роман, который, по-видимому, навсегда завершился прощанием героев, но затем оказывается, что они не могут забыть друг друга, к ним пришла настоящая любовь, изменившая их обоих.

В чём проявилось мастерство Чехова в создании начала рассказа?

Первый абзац сразу вводит в действие рассказа и характеризует его главного героя (Модеста Алексеевича) и ситуацию. “После венчания не было даже лёгкой закуски; молодые выпили по бокалу, переоделись и поехали на вокзал”. Читатель предполагает, что счастливые новобрачные спешат остаться вдвоём, впереди их ждёт радостное свадебное путешествие, но нет: “Вместо весёлого свадебного бала и ужина, вместо музыки и танцев — поездка на богомолье за двести вёрст”. Это необычно, но, может, говорит о высокой духовной настроенности супругов, их благочестивом желании начать брак с молитвы перед святыней (например, писатель Иван Шмелёв в качестве свадебной поездки избирает паломничество на Валаам)? Да и сам Модест Алексеевич, “человек с правилами”, “в браке... отдаёт первое место религии и нравственности”. Но дело не в религиозности героя, а в том, что он “уже в чинах и не молод и шумная свадьба могла бы, пожалуй, показаться не совсем приличной”. А содержание рассказа опровергает постоянно заявляемый супругом главный принцип брака. Кроме того, как мы понимаем по ходу развития сюжета, Модест Алексеевич не любит попусту тратиться, “но зато он дарил Анне кольца, браслеты и броши, говоря, что эти вещи хорошо иметь про чёрный день. И часто он отпирал её комод и делал ревизию: все ли вещи целы”. Так уже вначале определяется важная черта характера героя: скупость, прикрывающаяся внешней солидностью.

Как проявляется мастерство Чехова в создании портретов персонажей рассказа?

Описание внешности героев содержит либо какой-нибудь лейтмотив, либо повторяющуюся деталь. Так, у Петра Леонтьича, отца Анны, “жалкое, доброе, виноватое лицо”. Таким видишь его в любом эпизоде (и когда он просит в долг, и когда встречает Анну на балу, и в финале рассказа). Часто описываются детали его костюма, тоже порой жалкие (“помятый фрак, от которого пахло бензином”), манера прихорашиваться, выражающая стремление выглядеть прилично, достойно, несмотря на то, что он опускается всё ниже и ниже.

Лейтмотив описания мальчиков, братьев Анны, — “несчастные”: они “шептали сконфуженно”, “худенькие, бледные мальчики с большими глазами”, “в рваных сапогах и поношенных брюках”, “говорили умоляюще”, но наиболее пронзительное впечатление оставляет их повторяющаяся фраза: “Не надо, папочка...”

Кратко и точно, иногда даже хлёстко описывается внешность эпизодических персонажей: “громадный офицер”, который ходил “важно и тяжело, словно туша в мундире”; “его сиятельство, во фраке с двумя звёздами”, “слащаво улыбался и при этом жевал губами”; его жена, “пожилая дама, у которой нижняя часть лица была несоразмерно велика, так что казалось, будто она во рту держала большой камень”; “Артамонов, этот известный донжуан и баловник”, “богач, с выпуклыми глазами, страдающий одышкой”. Причём при повторном появлении персонажа деталь его внешности в немного сокращённом виде повторяется (например, “сдали выручку пожилой даме с камнем во рту”), благодаря чему два эпизода с этими персонажами как бы наслаиваются друг на друга.

Портрет Модеста Алексеевича даётся в начале рассказа очень подробно, причём при подготовке рассказа для собрания сочинений Чехов внёс детали, усиливающие его сатирическое звучание (выделены курсивом): “Это был чиновник среднего роста, довольно полный, пухлый, очень сытый, с длинными бакенами и без усов, и его бритый, круглый, резко очерченный подбородок походил на пятку. Самое характерное в его лице было отсутствие усов, это свежевыбритое, голое место, которое постепенно переходило в жирные, дрожащие, как желе, щёки”. Сытая полнота Модеста Алексеевича вызывает в Анне при мысли о том, что он её муж, чувство страха и гадливости.

Единственный персонаж, чья внешность не описывается, это сама Анна, говорится только о “тёмном цвете её волос и глаз”. Зато подробно говорится о впечатлении, которое она производила на окружающих, её манере поведения.

После того как учащиеся несколько освоили художественный мир чеховского рассказа, обратимся к кинофрагментам, представляющим интерпретацию рассказа средствами других искусств.

Сопоставьте фрагмент рассказа «Вечер в доме Модеста Алексеевича» с соответствующим фрагментом кинофильма «Анна на шее» (режиссёр И.Анненский).

По стилистике кинофрагмент больше напоминает ранние сатирические рассказы Чехова, где выпукло выставлена “пошлость пошлого человека”. Глупость, примитивность гостей передаётся через их разговоры, а также несколько утрированную внешность, мимику и манеры. По содержанию этот эпизод соответствует чеховскому рассказу, но одна его фраза — “Сходились во время карт жёны чиновников, некрасивые, безвкусно наряженные, грубые, как кухарки, и в квартире начинались сплетни, такие же некрасивые и безвкусные, как сами чиновницы” — скорее печальная, чем высмеивающая, разворачивается в целую картину. В этом эпизоде рассказа не даётся разговор гостей, как в фильме, тосты на праздничном ужине его сиятельства — “В этой роскошной столовой будет уместно выпить за процветание дешёвых столовых, служивших предметом сегодняшнего базара”; бригадный генерал предложил выпить “за силу, перед которой пасует даже артиллерия”, и все потянулись чокаться с дамами — дают представление об уровне возможных разговоров, но там уже Анне “было очень, очень весело”. В рассматриваемом эпизоде переживания Анны, выраженные в порывистых движениях и тревожной, трагической музыке, не соответствуют чеховскому рассказу, его спокойному тону повествования, ведь речь идёт хотя и о тяжёлых, но обычных обстоятельствах, и от этого внешнего спокойствия чувство безысходности ещё острее.

Разговор о кульминационной сцене рассказа предваряет следующее задание.

Найдите моменты в первой части рассказа, объясняющие такую резкую перемену героини во второй части.

Первый эпизод, когда Анна сидит в поезде после венчания и чувствует себя несчастной, но ведь “ещё утром сегодня она была в восторге, что всё так хорошо устроилось”: она богата, и не надо краснеть за “дешёвую шляпку и дырочки на ботинках, замазанные чернилами”, да и её семья не будет бедствовать. До венчания, то есть до того момента, когда уже ничего нельзя изменить, Анна не отдавала себе отчёта, чего от неё потребует этот брак (а не что он даст ей).

Другой эпизод, когда поезд остановился на полустанке и Анна, выйдя на платформу, встретила знакомых молодых людей среди отдыхающих. “У Ани ещё блестели на глазах слёзы, но она уже не помнила ни о матери, ни о деньгах, ни о своей свадьбе”, “стала так, чтобы видели её всю в новом великолепном платье”. “Заметив, что на неё смотрит Артынов, она кокетливо прищурила глаза и заговорила громко по-французски”. Характерно следующее изменение, внесённое Чеховым: “она уже напевала польку (было: вальс), звуки которой посылал ей вдогонку военный оркестр”. “Эта деталь, так удачно найденная Чеховым, намечает настроение всего рассказа. Звуки польки, весёлого, задорного танца, резко отличного от вальса, плавного, часто грустного, меланхоличного, — это тот ключ, в котором пойдёт развитие образа Ани” (В.М. Родионова).

Анализируя кульминационную сцену рассказа «Анна на балу», ребята сопоставляют её с эпизодом «Первый бал Наташи Ростовой» из романа Л.Н. Толстого «Война и мир».

Так же, как и Наташа, поднимается Анна по освещённой лестнице в прекрасном бальном платье, приближаясь к моменту, который изменит её судьбу. Горит множество огней, и так же, как и Наташа, смотрит она в громадные зеркала. Но если Наташа от волнения “в отражении не могла отличить себя от других”, то когда Анна “увидала в громадном зеркале всю себя, освещённую множеством огней, то в душе её проснулась радость и то самое предчувствие счастья, какое испытала она в лунный вечер на полустанке. Она шла гордая, самоуверенная...”, “она чувствовала себя богатой и свободной”, её не стесняет уже и старый муж, которого она боялась и которым тяготилась прежде, “она уже угадала инстинктом, что близость старого мужа нисколько не унижает её, а, наоборот, кладёт на неё печать пикантной таинственности, которая так нравится мужчинам”. Анне, как и Наташе, не приходится ждать приглашения, она сразу же закружилась в вальсе и весь вечер переходила с рук на руки. Наташа после вальса с князем Андреем тоже танцевала не переставая, но она была мила своей робкой грацией, внутренним счастием, когда любишь весь мир. Анна же “танцевала страстно”, “имела успех у мужчин”, дразнила “своей красотой, своей открытой шеей”, “задыхалась от волнения, судорожно тискала в руках веер и хотела пить”. Она танцевала, “будто... плыла на парусной лодке, в сильную бурю, а муж остался далеко на берегу”; но не только муж, но и отец, которого она теперь стыдится. “Она уже поняла, что она создана исключительно для этой шумной, блестящей, смеющейся жизни с музыкой, танцами, поклонниками”.

Сопоставляя рассказ и его художественные интерпретации, учащиеся отмечают, что в кинофильме хорошо показано, как быстро обретает Анна свободу и уверенность в себе, её кокетливость, восторг от успеха и сознание, что так и должно происходить. Если поначалу она ещё оглядывается на мужа, то потом забывает о его существовании (в рассказе всё передано ещё более стремительно). Атмосферу эпизода прекрасно передаёт музыка, весёлая, оживлённая, которую невозможно остановить, бесконечно несущаяся карусель веселья.

Модест Алексеевич в этом эпизоде рассказа не описывается, в кинофрагменте же он играет важную роль. Учащиеся отмечают соответствие внешности и манер актёра, исполняющего эту роль, чеховскому персонажу. К тому же именно на балу особенно отчётливо виден контраст между красивой, жизнерадостной, молодой Анной и её маленьким, толстым, некрасивым и неинтересным мужем, который всё дальше и дальше оттесняется молодыми людьми, увлечёнными обаянием Анны. Его беспокойство по поводу успеха жены у других мужчин, недовольство тем, что он не может сделать ей замечание, одёрнуть её, его беспомощная и такая незначительная здесь фигура с пышным веером Анны и боа выглядит смешно. Но всё меняется с появлением его превосходительства. На лице у Модеста Алексеевича сначала испуганное, а потом почтительно-умильное выражение, он доволен успехом Анны у высокого начальства, его семенящая походка и полусогнутая спина контрастируют с уверенным смехом Анны и её гордой походкой.

В этой же сцене фильма-балета «Анюта» (композитор В.Гаврилин, хореограф В.Васильев) кульминационным является танец Анны. Она одна в центре внимания, музыка весёлая, лукавая и задорная, танец не только зажигательный, но и шутливый, что ещё лучше показывает молодость и жизнерадостность героини. Её танцу подчинены движения всех присутствующих. Частью танца героини становится и благотворительная продажа подарков, подчинённая быстрому ритму музыки; деньги так и сыпятся со всех сторон, Анна не успевает поднимать радужные бумажки. С появлением его превосходительства меняется и музыка: безудержное веселье прерывается, музыка звучит медленно и тягуче, становится осторожно-почтительной, как и движения гостей. Его превосходительство приближается к Анне, а сзади, почтительно повторяя его движения, семенит муж Анны, готовый устранить малейшую преграду, мешающую их танцу. Для него как будто совершается некое таинство, и поэтому, когда танцующая пара медленно уходит из зала и перед его лицом захлопывается дверь, он оборачивается с довольной и даже высокомерной улыбкой.

Перед анализом следующего фрагмента балета учащимся предлагается вопрос о смысле названия рассказа. Анекдотический его характер раскрывается уже в начале произведения, когда Модест Алексеевич рассказывает молодой жене о шутке его сиятельства при получении сослуживцем ордена святой Анны. Эта шутка повторяется, хотя с несколько иным смыслом, в конце произведения, и Модест Алексеевич, нисколько не чувствуя себя униженным, даже продолжает её:

“— Теперь остаётся ожидать появления на свет маленького Владимира. Осмелюсь просить ваше сиятельство в восприемники.

Он намекал на Владимира IV степени и уже воображал, как он будет всюду рассказывать об этом своём каламбуре...”

Этот эпизод в балете имеет интересную интерпретацию. Показывается не только само награждение, но и торжество Модеста Алексеевича по этому поводу. Ребятам нравится этот выразительный фрагмент, хотя его стилистика, по их мнению, не соответствует чеховскому рассказу.

При получении ордена звучит торжественная музыка, соответствующая прямо-таки сакральному отношению Модеста Алексеевича к этому событию. Затем следует комический танец, изображающий радость героя: костюм, выражение лица и сам образ героя контрастируют с теми нелепыми па, которые выделывают его ноги; он, как ребёнок, скачет по комнате, иногда вспоминая о своей важности и принимая позу величественной статуи. В гротесковой манере исполнен и танец поздравления Модеста Алексеевича, напоминающий по стилистике Гоголя или даже Салтыкова-Щедрина. Чиновники-подчинённые стараются казаться ростом ниже начальника, изгибаясь в почтительных поклонах, окружают его плотным кольцом, а затем по очереди падают перед его ногами, давая возможность Модесту Алексеевичу ещё более почувствовать своё торжество. Подражая походке своего начальника, Модест Алексеевич проходит по их спинам, как по дороге.

В заключение сопоставляем финальные сцены рассказа, кинофильма и балета. У Чехова финал на первый взгляд менее трагичный, чем в предложенных интерпретациях, но заключительная фраза заставляет читателя почувствовать всю боль и безысходность положения младших братьев Анны и её отца, представить будущее, которое их ожидает.

Именно этот мотив усиливают создатели кинофильма. Несущаяся музыка вальса, та самая, которая недавно звучала на балу, скачущие лошади, вьющийся снег и громкий смех Анны сменяются трагическим звучанием оркестра в эпизоде, когда отца Анны с мальчиками выгоняют на улицу. Беспомощность старика, зовущего дочь, нелепый в этих обстоятельствах глобус и портрет матери в руках у братьев, вьюга, и через всё это — радостно несущийся смех Анны, смех, звучащий на фоне трагической музыки. Анна не слышит её, как не видит и не слышит страдающего отца, она уносится вдаль в вихре музыки и вьюги.

В балете драматизм ситуации показан тоньше: зима, каток, танцующие пары, медленная, чуть печальная музыка и Анна, переходящая в танце с рук на руки. Модест Алексеевич с орденом на шее, танцующий один, но вполне удовлетворённый таким положением. Отец с мальчиками, понуро бредущие мимо, останавливаются, увидев Анну. Старик выбегает на лёд к дочери, он всё так же жалок и беспомощен, его движения на льду нелепы, а Анна, упоённая танцем, не замечая его, медленно вальсирует мимо. Музыка совсем не трагическая, но по-чеховски пронзительно отзывается она в сердце зрителя, и вспоминаются финальные слова чеховского рассказа: “Не надо, папочка... Будет, папочка...”

Сопоставляя две интерпретации чеховского рассказа — кинофильм и балет, учащиеся отмечают, что киноверсия подробно раскрывает чеховские детали, следует проблематике рассказа, точно сохраняет его основную идею, но атмосферу рассказа лучше передаёт балет, хотя его авторы более вольно обращаются с материалом рассказа.