Я иду на урок
Я иду на урок
Илья Петров
Илья Вадимович Петров (1970) — канд. филол. наук, доцент Уральского государственного педагогического университета.
Урок любви к ближнему
Рассказ Андрея Платонова «Корова» в школьном курсе литературы
Рассказ Андрея Платонова включён в программу по литературе для 6-го класса. Анализ этого произведения достаточно сложен для восприятия маленьких читателей. Учитель должен поэтому попытаться акцентировать те проблемы, которые могут быть близкими для младших школьников и при этом адекватно раскрывающими содержательное наполнение неповторимого художественного мира писателя. На пути реализации этой задачи учитель сталкивается с проблемами по-настоящему важными, поскольку Платонов видит в мире детства “прообраз большой вселенной, её социальный портрет, чертёж и абрис надежд и великих утрат” (Н.Г. Полтавцева). Детские рассказы писателя несут в себе такое же философское постижение космоса, как и его произведения, написанные для взрослых. Ребёнок в его творчестве мучается самыми глобальными, самыми серьёзными проблемами: как обрести себя в бытии, как противостоять смерти, как сохранить тепло в “прекрасном и яростном мире”. Чтение Платонова требует значительного напряжения, и помочь учителю в анализе этого рассказа могут только эмоциональная открытость и духовная свобода маленьких читателей.
Правомерно в начале анализа рассказа поставить перед учащимися вопрос о его жанровой природе. Уже в первом абзаце звучит ряд мотивов, сближающих это произведение с темами и проблемами волшебных сказок. Слово повествователя, подобно слову в сказке, стремится одухотворить неживые предметы и явления, наделить душой те существа, которые в обыденном восприятии её лишены: “Серая степная корова черкасской породы жила одна в сарае; этот сарай, сделанный из выкрашенных снаружи досок, стоял на маленьком дворе путевого железнодорожного сторожа. В сарае, рядом с дровами, сеном, просяной соломой и отжившими свой век домашними вещами — сундуком без крышки, прогоревшей самоварной трубой, одёжной ветошью, стулом без ножек, — было место для ночлега коровы и для её жизни в долгие зимы”. Мелодическая тональность этого зачина вполне сопоставима с мудрой грустью философских сказок Г.X. Андерсена, уже знакомых учащимся. Сближение платоновского рассказа с жанром сказки позволяет учителю заложить в урок целый комплекс проблем: во-первых, такой подход во многом мотивирует причудливую странность, необычность платоновского мира; во-вторых, открывает путь к анализу образа главного героя — мальчика Васи Рубцова, поскольку детское доверие к миру, ценное для Платонова, во многом сходно со сказочным мировосприятием; и наконец, в-третьих, такое сближение может задать сам ход дискуссии на уроке, поскольку Платонов не просто воссоздаёт, а существенно переосмысляет законы сказочного мира.
Сказка действительно разрушается уже в первое мгновение. Радости волшебных превращений оживших вещей и животных Платонов противопоставляет образ “заглохшего и скучного мира, в котором всё посохло и поникло”. Отголоски сказочных мотивов не только приоткрывают сокровенную тайну жизни, но и показывают её хрупкость и уязвимость. Жизнь нуждается в сбережении и сохранении.
В образе же Васи Рубцова нашли своё отражение размышления Платонова о ребёнке и его роли в мироздании. Типологически этот герой близок к образам Насти из «Котлована», Петруши из рассказа «Возвращение», Наташи из «Июльской жары». Всех их объединяет серьёзная рассудительность и недетская зрелость суждения о мире. По Платонову, только ребёнок несёт в себе истину жизни во всей её первозданной чистоте. Неслучайно поэтому мальчик, главный герой рассказа, оказывается принципиально открытым миру: “с тревогой и радостью он всматривался в лица людей, глядящих из окон пассажирских поездов”, он любит учиться, воображать в уме дальние страны. Платонов наделяет своего героя и талантом мастера, “мальчик знал, отчего работает паровая машина, он прочитал про неё в учебнике по физике, а если бы там не было про неё написано, он всё равно бы узнал о ней, что она такое”. Платонов показывает, что умение разбираться в законах механики воспитывает в герое более трепетное и нежное отношение к миру в его целом: “Его мучило, если он видел какой-либо предмет или вещество и не понимал, отчего они живут внутри себя и действуют”. Платонов ведёт своего героя по нелёгкому пути вчувствования в мир, не просто его рассудочного постижения, а искреннего и непосредственного его сердечного переживания.
Авторская оценка главного героя, на наш взгляд, не является однозначной, и поэтому предлагаемый в учебнике вопрос о том впечатлении, которое производит Вася, представляется вполне правомерным. Безусловно, Платонов видит в ребёнке воплощение самых светлых, самых лучших граней человеческой души. В тех словах, с которыми обращается к мальчику проезжающий мимо путевой сторожки случайный пассажир, звучит признание его высокой миссии на земле: “До свидания, человек!” И корова чувствует, “слышит” в Васе не просто ребёнка, а именно человека, отвечающего за поддержание жизни. Но этот нравственный долг ложится на детские плечи тяжким бременем, и слова машиниста, с которым также встречается Вася, исполнены не только гордости за рассудительного маленького человечка, но и тревоги за его будущее: “Он с малолетства полный человек, а у него ещё всё впереди”. В мудрости платоновских детей заключена и великая печаль. Они вступают в мир, будучи наделёнными разумом и опытом стариков, они знают не только устройство машины, но и что такое смерть. Так, Вася “остерегался заходить в огорожу палисадника: он ему казался теперь кладбищем растений, которые он посадил и вывел на жизнь весной”.
Миропереживание платоновских героев всегда трагично, но в основе его лежит беспредельная любовь к миру. Это чувство представлено в рассказе в двух своих ипостасях, образующих две ступени, которые ребёнок проходит в своём развитии. Первую из этих ступеней можно назвать, используя слова самого Платонова, “любовью к дальнему”. Символом её выступает в рассказе образ паровоза, с которым связаны надежды и мечты мальчика. Эта любовь носит абстрактно-книжный характер. Она не всегда приносит пользу, часто она оказывается мимолётной, проходящей, подобно стремительным поездам, молнией проносящимся мимо Васи: “поезда шли быстро, и люди проезжали в них не узнанными мальчиком на переезде”; “вскоре память о человеке, миновавшем однажды их дом, забылась в сердце мальчика”; “паровоз миновал одинокого человека”; “механик и не посмотрел на мальчика… он следил за машиной”. Этой любви для духовного роста человека, конечно же, недостаточно, но она необходима, потому что такое отношение к миру пробуждает в мальчике чуткость и теплоту: “Машине было трудно, и он хотел побыть около неё, словно этим он мог разделить её участь”.
В заботе о корове мальчик находит совсем иные отношения. Образ животного воссоздаётся Платоновым в ассоциативном ряду с образом человека: “добрые тёплые глаза, обведённые тёмными кругами, словно корова была постоянно утомлена или задумчива, рога, лоб и её большое худое тело”. Корова становится для мальчика олицетворением самого чуда жизни, олицетворением той силы, которая скрыта в слабости, во внешнем изнеможении. С её образом сопряжён в рассказе мотив родственного чувства, объединяющего все живые существа и являющегося неизменной ценностью в платоновском мире. Почти человеческая тоска коровы по своему телёнку становится для мальчика уроком истинной любви: “она всё время ждала своего сына-телёнка”; “ей ответила протяжным, плачущим голосом корова, тоскующая о своём сыне”; “уставившись глазами в тёмное поле, корова ждала своего сына”. К этой любви мальчик приобщается в очень трудный, кризисный момент: когда отец вытаскивает из-под паровоза убитую корову, мальчик садится на землю и замирает “от горя первой близкой смерти”. Трогательно щемящее чувство входит в рассказ в момент смерти коровы. Близкое, живое, страдающее существо требует большего душевного напряжения, чем ремонт машины.
И Вася начинает меняться. Его слово в финале рассказа лишается той рассудительной серьёзности, с которой он общался с взрослыми. В своём сочинении он предстаёт уже не мудрым всезнающим человеком, а просто ребёнком, столкнувшимся с чем-то непонятным, а потому пугающим. Его внутреннее волнение вызвано не только смертью любимого животного, но и новыми широкими горизонтами бытия, явленными его чувству. Речь Васи в финале обретает ту непосредственную искренность, которая может исходить только от сердца, соприкоснувшегося с болью: “Как я буду жить, я не знаю, не задумался ещё. У нас была корова. Когда она жила, из неё ели молоко мать, отец и я... Потом её сына продали на мясо, его убили и съели. Корова стала мучиться, но скоро умерла от поезда”. В этом отрывке правда о мире воплощается в самом строении детской фразы: если корова — олицетворение жизни, то и сила и еда исходят непосредственно из неё, а если паровоз — бездушная машина, то от него умирают.
Этот голос сердца говорит не только о жалости к животному, он мучительно ищет ответ на вопрос о смысле бытия в том мире, в котором торжествует смерть: “Теперь ничего нету. Где корова и её сын — телок? Неизвестно, а всем было от них хорошо”. И только ребёнок может с безыскусной простотой сформулировать ответ на этот совсем не детский вопрос: “Я тоже хочу, чтобы всем людям нашей страны была от меня польза и хорошо, а мне пусть меньше, потому что я помню нашу корову и не забуду”. Живое тепло родственных отношений с миром становится в рассказе Платонова залогом духовного взросления личности.