КНИЖНАЯ ПОЛКА

Б.Н. Тарасов. “МЫСЛЯЩИЙ ТРОСТНИК”: Жизнь и творчество Паскаля в восприятии русских философов и писателей. М.: Языки славянской культуры, 2004. 896 с. (Studia philologica).

Витературовед Борис Тарасов, со времён научной молодости исследующий историю идей и образов Блеза Паскаля в русской культуре, собрал наконец свои наблюдения и размышления в солидной монографии.

Начинается труд “творческой биографией” Паскаля — своего рода книгой в книге. Она оказывается необходимой большинству читателей той части монографии, где непосредственно рассказано о влиянии великого француза на русских философов и поэтов.

Здесь тоже немало неожиданного: оказывается, знаменитое, из Тютчева “…и дремлет мыслящий тростник” — всего лишь капля в море строк и целых произведений, порождённых чтением и обдумыванием бессмертных «Мыслей» и других сочинений философа. В круг русских преемников Паскаля Тарасов заключает — и вполне доказательно! — Хомякова и И.Киреевского, Розанова и Флоренского, Батюшкова и Тургенева и ещё многих-многих других. Так, Пушкина с Паскалем роднит интерес к проблеме совести и памяти; Достоевского сближает с ним, по мысли Тарасова, понимание того, что жизнь “без Бога” ведет к “атрофии вечных ценностей”; в свою очередь толстовская «Смерть Ивана Ильича», считает исследователь, иллюстрирует положение французского философа о том, что только смерть ставит всё на свои места в полной обманами и искушениями жизни “среднего” человека…

А для Тургенева, считает Тарасов, обращение к Паскалю было спасительным в его раздумьях о Боге и безбожии; в письме к П.Виардо он назвал его «Мысли» “самой страшной, приводящей в отчаяние книгой, какая когда-либо была напечатана”. Неоднократно упоминается этот философ и в других произведениях Тургенева: так, идеи и образы книги Паскаля учёный обнаруживает в размышлениях о человеке и природе в романе «Отцы и дети» и повести «Поездка в Полесье».

Да и отношения с Паскалем уже упомянутого Тютчева отнюдь не сводятся к одной знаменитой фразе: исследуются десятки строк великого русского поэта-мыслителя, сближающие его с идеями мыслителя французского. А для вящей убедительности в приложении к исследованию помещён перевод книги «Мысли», что тоже щедрый подарок читателю.

По сути, Тарасов предложил свой подход к истории русской литературы — истории, логика которой определяется постоянным вниманием к интеллектуальному авторитету мира, зиждущегося на незыблемых ценностях.

Ю.БОРИСОВ