Букетов хватит на всех!

“Что день грядущий мне готовит?” — думаем мы на пороге нового года с надеждой, волнением, тревогой… Что-то от нас совсем не зависит, но кое-что, безусловно, если не в наших руках, то не случится без нашего участия. Мы, словесники, не можем не думать о грядущем экзамене по литературе в этом году и в последующие.

Единый государственный экзамен уже стал реальностью. Одних учителей радует возможность социальной справедливости, других смущает несовершенство заданий и неотработанность механизма апелляции, третьих огорчает отказ от индивидуального подхода к ещё невзрослому человеку, но регионы уже отрапортовали о единодушном одобрении ЕГЭ. Вопрос о том, насколько отражено в этих рапортах мнение учителей, остаётся непрояснённым, но дело сделано — “ЕГЭ гуляет по России”. Может, это и не страшно для каких-то предметов, всё-таки плюсов много. Вот, например, для русского языка, по-моему, не страшно.

Не так с литературой. Кажется, уже ясно всем, даже чиновникам, что тестами по этому предмету ничего существенного проверить нельзя, это такая материя, которую “аршином общим не измерить”; все до сих пор предлагавшиеся “аршины” вызывали только хохот или недоумение, и вряд ли найдутся здравомыслящие люди, готовые возобновить попытки и снова сесть за изобретение вечного двигателя. Значит, не надо будет учителю натаскивать выпускников на угадывание мыслей составителей КИМов (контрольно-измерительных материалов) — “Какое чувство выражено в данном стихотворном отрывке? 1. Печаль. 2. Любовь… и т.п.” и разговаривать о литературе в свободное от уроков время.

Теперь всё в порядке? Не тут-то было. В ход пошёл закон “дудочки и кувшинчика” — помните умную сказку В.Катаева? Если ягодки-землянички видно, то собирать их некуда, а получишь кувшинчик — ягодки исчезнут. Вот такая диалектика, проблема формы и содержания. Если литература общим правилам проверки подчиняться не может, говорят нам, значит, оставайтесь со своим глубоким и нестандартизируемым содержанием, а общенационального экзамена по литературе не будет. Мы лучше сделаем обязательным экзамен по русскому языку, поскольку форма его понятна. В большинстве негуманитарных вузов вступительное сочинение уже давно заменили тестами по русскому языку. И правильно решили, замечу я. Тесты, правда, обычно не очень качественные, в ЕГЭ аккуратнее. Но пусть лучше абитуриенты буквы вставляют, чем натужно сочиняют на темы великой русской литературы тексты, в которых экзаменаторов интересует только грамотность.

А литературу можно сдавать по выбору — как историю, биологию или физику.

И опять как будто справедливо. Привыкли словесники, что с них все начинается; им много букетов несут, сочинения боятся, к нему готовятся… Чем история или биология хуже? Те, кто поступает в медицинский или испытывает влечение к естественным наукам, сдают химию, а гуманитарии и особенно нежные души — литературу. Правда, равенство тут будет соблюдено только при благоприятном стечении обстоятельств, и очень может случиться, что бывшее недавно “всем” станет буквально “ничем”. Дело в том, что обсуждается такой вариант системы экзаменов: форма обязательного выпускного экзамена (русский язык, математика) выбирается, форма экзамена по выбору единая — ЕГЭ. Тут исключения для литературы не оговариваются, и тогда экзамен окончательно погиб. А значит, падает авторитет предмета.

А может, и не падает? Может, и совсем не нужны и даже вредны экзамены нашему особому предмету? Будем говорить о шедеврах словесного искусства, ни перед кем не отчитываясь, не оглядываясь на спущенные сверху темы, вызывающие столько нареканий. Сами придумаем темы. А то и вообще откажемся от сочинений! “Свобода, свобода! Эх, эх, без креста!” Ни изнуряющих проверок, ни горестных размышлений над неудачными работами. Устный предмет! Равенство так равенство, “труд мой любому труду родствен”. Почему за речь отвечать только нам, ведь все учителя с учениками разговаривают?

А вот нет, равенства не получится. Конечно, литература — это прежде всего обучение чтению и пониманию произведений. Но ведь и пониманию людей учит литература, и культурное наследие нации — позволим себе несколько патетических слов — тоже передаётся новым поколениям с помощью литературы, так уж у нас исторически сложилось. И письменной связной речью только словесники и умеют заниматься, и в частности на уроках литературы. По всему выходит — нельзя оставлять учеников без максимально серьёзных занятий литературой. Но даже если вообразить поголовную готовность выпускников бескорыстно говорить о высоком и прекрасном, всерьёз сосредоточиться на предмете, который всё равно не сдавать, очень трудно, когда другие предметы — сдавать. Тогда литература будет по статусу ближе уже не к химии, а к пению — тоже, впрочем, вполне уважаемому предмету.

Ученики могут не знать, что им необходимы занятия литературой, но мы-то не можем не знать. И государство должно знать. И по крайней мере не отменять то ценное, что уже есть. Сохранить экзамен. Но зачем, если он не нужен вузам как вступительный? И как его сдавать, если тесты не годятся?

Кажется, тупик или порочный круг. Но так кажется потому, что мы стали на чужую точку зрения, усвоили чужую логику и заботимся о создании и поддержании чёткой системы перехода от одного этапа образования к другому. А если мы вспомним о своём — о том, что наша забота — лучше преподавать литературу, — то выход найдётся сам собой. Точнее, нового выхода и не понадобится.

Надо сохранить сочинение как выпускной общегосударственный экзамен. Почему обязательно каждый выпускной экзамен должен обернуться вступительным? Может, наоборот, этот выпускной экзамен нужнее прочих именно потому, что систематические занятия литературой для большинства с окончанием школы прекратятся; и учитель, и ученик вместе трудились несколько лет, готовились к выпуску; теперь нужно оценить результат. Но, говорят оппоненты, ведь всё равно спишут; вон сколько шпаргалок опубликовано. Ответим: не смогут списать, даже если захотят, — если учителю важно, чтобы не списывали. Но как быть с оценками? За сочинение ставят две оценки — по русскому языку и по литературе, а ведь кроме того у всех будет результат ЕГЭ по русскому языку. Эта проблема решается просто: можно ставить за сочинение оценку только по литературе (а ошибки исправлять).

Так что не самое лёгкое, но, по-моему, самое правильное развитие событий было бы такое: по-прежнему 1 июня взволнованные выпускники стекаются в школы писать сочинение. Букетами мы поделимся с коллегами, преподающими другие предметы, а тяжкую ношу подготовки к экзамену и проверки работ ни на кого не переложим — Бог с ним, с равенством, чистая совесть дороже.

* * *

Статья Надежды Ароновны Шапиро была написана специально для нашей газеты, но по просьбе автора, учитывая особую злободневность проблемы, мы дали согласие на её публикацию и в электронном «Русском Журнале».