Готовимся к сочинению
Темы 296-302

Ирина ЩЕРБИНА

---

Начнём с оговорки: задача нашей консультации — именно подготовка к сочинению, а не обзор творчества поэта и скрупулёзный разбор его лирики. Поэтому мы начнём с анализа тем, с которыми предстоит работать, и рекомендаций: как, на наш взгляд, это целесообразнее делать.

Первое, что очевидно: тем по творчеству Пастернака в действительности не семь, а шесть, так как между «Каким предстаёт мир природы в лирике Б.Л. Пастернака?» и «Мир природы и мир человеческой души в лирике Б.Л. Пастернака» почти нет разницы. Одна даже проясняет другую. Чтобы написать о мире природы и человеческой души, нельзя не задаться вопросом, каким он предстаёт. И наоборот, отвечая на первый вопрос, тезис стоит формулировать, начиная с утверждения о связях между двумя мирами. Тему «Каковы особенности поэзии Б.Л. Пастернака?» и две предыдущие тоже можно связать между собой, если в качестве одной из особенностей, может быть, даже главной, назвать ту, которая связана с изображением мира природы и человеческой души. Её, в свою очередь, не мудрствуя лукаво, можно рассмотреть на примере стихотворений из экзаменационного списка, причём всех трёх. Что касается темы «Быть знаменитым некрасиво… (Образ поэта в лирике Б.Л. Пастернака)», то самое сложное в ней — раскрыть именно “образ”. Впрочем, замечание в скобках можно считать менее важным, чем собственно формулировку, а цитата, которой она представлена, всего лишь задаёт определённый ракурс подхода к теме и не предполагает тщательного анализа “образа” поэта. Разбор стихотворений «Про эти стихи» и «Снег идёт» может лечь в основу, ну и, разумеется, не будет лишним обратиться к тому стихотворению, первая строка которого вынесена в заглавие.

Вопрос об особенностях поэзии Пастернака на уровне его интерпретации школьником, пусть даже и выпускником, наверное, представляет определённую сложность. Прежде всего надо определиться, о каких особенностях пойдёт речь. Например, в одном из учебников статья о своеобразии творчества этого автора имеет заголовок «И на мир он смотрит не только глазами поэта и прозаика, но и музыканта и художника» (Д.С. Лихачёв). Эта оценка может служить отправной точкой рассуждения на тему, о которой идёт речь, и тогда предстоит рассмотреть образный и, если это по силам пишущему, музыкальный (звуковой, ритмический) аспекты стихотворений. Возможно в качестве отправного принять другой тезис: связь лирики поэта с классической традицией (те же темы поэта и поэзии, человека и природы, любви) и новаторство в решении каждой из этих тем.

Сошлёмся на Н.М. Шанского, чей подход к характеристике своеобразия стихотворного почерка Б.Л. Пастернака, на наш взгляд, доступен для понимания школьника. “Неожиданные метафоры и сравнения; ошеломляющие своей резкой ненормативностью и непривычностью, «счастливые сочетания слов»; разноцветная и разноликая палитра эпитетики; разнообразные сцепления антонимов в изумляющих своей выразительностью антитезах и оксюморонах; на первый взгляд беспорядочный и вечноспешащий (иногда как бы «задыхающийся») синтаксис”. Если иллюстрировать названные выше особенности ссылками на тексты, то можно написать вполне филологически грамотное сочинение об особенностях поэзии (и поэтики) Пастернака.

Можно, наконец, принять за основу тот тезис, что поэтический язык лирики Пастернака менялся, что в зрелый и поздний период творчества в его стихах всё больше проявляется знаменитая “неслыханная простота”, и именно в этом увидеть главную особенность, сравнив несколько образов из ранней лирики и из поздней. То, что Пастернак провозгласил девиз “не отступаться от лица”, считая всякую “стадность прибежищем неодарённости”, — тоже свидетельство его “особого”, личного выбора в эпоху торжества единомыслия.

Таким образом, общие параметры рассуждения заданы. Теперь несколько слов об одном из стихотворений — «Любить иных — тяжёлый крест…». Здесь, как и во многих других случаях, когда мы имеем дело с поэзией, важно настроить наших учеников на недопустимость буквального, прямолинейного, вульгарного истолкования. Стремясь извлечь из стихотворения “главную мысль”, они могут поддаться искушению интерпретировать первую строфу как утверждение поэта о предпочтении примитивной женской натуры (без извилин) сложной, любить которую — “тяжёлый крест”. Стоит специально указать на некорректность такого истолкования, отметив, что экспрессивная окраска слова “извилина” возникла в языке в последние десятилетия и не обладает у Пастернака столь конкретным значением. Может быть, предложить ученикам выстроить синонимический ряд, толкующий это слово: извив, излом, изгиб, — и, исходя из этого, интерпретировать созданный поэтом образ возлюбленной. Важно, чтобы ребята уяснили и контекстуальный смысл слов “прелесть”, “секрет” — “разгадка”. Особую роль в этом играет вторая строфа стихотворения. Она помогает почувствовать, почему сказанное поэтом нельзя понимать исходя из буквального значения слов. Такие метафоры, как “шорох снов” и “шелест новостей и истин”, сравнение “твой смысл, как воздух, бескорыстен”, не просто непривычны, оригинальны. Они требуют вовлечения в процесс истолкования всех аспектов восприятия: эмоционального, интеллектуального, слухового, зрительного, ассоциативного. Наверное, интерпретации поможет составление “семантических гнёзд” или “смысловых цепочек”. Например, такая, как “жизнь”, “истин”, “основ”, “смысл”, “прозреть”, “жить”, позволяет почувствовать значимость того круга понятий и представлений, с которым поэт связывает слово “любить”. Интересно, скажем, и наблюдение над лексикой и грамматикой: всего пять глаголов (не считая причастия и деепричастия) употребил Пастернак, и все — в форме повелительного наклонения. Один (“любить”) — в первой строфе, остальные — в последней. Каков художественный эффект этого приёма? Если лингвистический анализ по тем или иным причинам представляется невозможным (также наряду с ним), можно рекомендовать рассмотреть стихотворение в рамках русской поэтической традиции (любовь — очищение, прозрение, весна души, творчество), хотя легко предположить, что это не будет простой задачей.

Далее приведём несколько фрагментов специально отредактированных учителем ученических сочинений. Они, на наш взгляд, могут служить образцами (не в смысле “образцовые сочинения” для списывания). Демонстрируя их школьникам, можно строить разговор на интересующую нас тему.

* * *

Пастернак писал стихи необычные, ни на чьи не похожие, предельно субъективные. Он делал окружающие предметы, явления природы не просто одушевлёнными, а ставил их в один ряд с живыми существами, с человеком.

В стихотворении «Про эти стихи» читаем:

Задекламирует чердак
С поклоном рамам и зиме.
К карнизам прянет чехарда
Чудачеств, бедствий и замет.

Эта особенность навсегда останется у Пастернака, хотя во многом его поэзия со временем изменится. Вот, например, строчки из «Никого не будет в доме…»:

Ты появишься у двери
В чём-то белом без причуд,
В чём-то впрямь из тех материй,
Из которых хлопья шьют.

Снежные “комья”, “хлопья” и материя, из которой шьют платья, не сравниваются по цвету (белые) или фактуре (лёгкие), а просто не различаются, составляя единое целое.

Конечно, лирика Пастернака философская. Он как никто чувствовал время и пространство, называя художника “вечности заложником у времени в плену”. Стихотворение «Снег идёт» — одно из таких философских сочинений поэта.

Вначале первая строка воспринимается просто как обычная картина зимы: за окном идёт снег, и

…К белым звёздочкам в буране
Тянутся цветы герани
За оконный переплёт.

Обычно, говоря, что снег “идёт”, мы не вкладываем в этот глагол значение движения, как если бы говорили об идущем человеке или, в переносном смысле, о времени. У Пастернака снег, пешеход и время становятся частью одной картины, в которой в общем движении участвует всё: и цветы герани, и лестница, и улица, и небо, и сама жизнь, и творчество.

Может быть, за годом год
Следуют, как снег идёт.
Или как слова в поэме?

Метафора “снег идёт”, лейтмотив стихотворения, — это не просто изобразительное средство. Она становится источником взаимопроникновения образов и предметов, способом объединения материального и духовного в единую картину мира.

Время у поэта расчислено по зимнему христианскому календарю, причём по старому стилю, несмотря на то что стихотворение написано в 1957 году. Сначала упоминаются святки, а только потом Новый год. В стихотворении «Про эти стихи» тоже есть интересные образы, связанные с одним из христианских зимних праздников (“галчонком глянет Рождество”) и со временем (“Какое, милые, у нас тысячелетье на дворе?”). «Про эти стихи» написано в 1917 году, и создаётся впечатление, что лирический герой находится со временем в каких-то иных отношениях, чем большинство обычных людей. Вопрос, заданный поэтом, им может показаться нелепым, вычурным. Но если вспомнить, что буран, метель — образы в литературе символические, то в стихах начинает проступать множество подтекстов. Мы слышим, как “аукается” Пастернак с Пушкиным, с Блоком. Поэт бережёт тот мир, в котором он “с Байроном курил”, “пил с Эдгаром По”, но не закрывает его от читателя, а, напротив, приглашает к разговору, если только окажется возможным преодолеть условность времени и пространства.

Пастернак, как правило, избегает употребления местоимения “я”, прямо указывающего на лирического героя. Так и в стихотворении «Снег идёт». Мы видим мир глазами человека, тонко подмечающего малейшие нюансы, но себя явно не обнаруживающего. И всё же мы чувствуем его присутствие и даже ощущаем движение (лестница, перекрёсток). Мы видим мир его глазами, и из отдельных деталей постепенно начинает складываться целостная картина. Главное в этой картине, пожалуй, непосредственность, свежесть взгляда. Казалось бы, знакомые предметы, ту же герань или “убелённые растенья”, начинаешь видеть и чувствовать по-другому, как “связь дома и мира”.

Замечательно сказал о поэте Осип Мандельштам: “Пастернак не выдумщик и не фокусник, а зачинатель нового лада, нового строя русского стиха, соответствующего зрелости и мужественности, достигнутой языком”. И если в 1923 году, когда были сказаны эти слова, кто-то ещё мог сомневаться в их истинности, то сегодня их правоту подтвердило время.

* * *

Для русской поэзии тема творчества, назначения искусства традиционна. К её трактовке подходили по-разному, в зависимости от эпохи, мировоззренческой позиции автора.

Один из аспектов этой темы — вопрос о славе, признании. Пушкин писал: “Хвалу и клевету приемли равнодушно…”. Фет считал, что для “избранного певца” “венец”, то есть награда, — это биение бестрепетных сердец. Для Пастернака периода раннего творчества поэзия “не осанна сладкогласца”, а самые обычные, повседневные вещи.

…когда под краном
Пустой, как цинк ведра, трюизм,
То и тогда струя сохранна,
Тетрадь подставлена — струись!

В этом Пастернак созвучен Ахматовой, написавшей:

Когда б вы знали, из какого сора
Растут стихи, не ведая стыда,
Как жёлтый одуванчик у забора,
Как лопухи и лебеда.

Есть некая близость и с цветаевским “Вскрыла жилы — неостановимо, невосстановимо хлещет стих”.

Проблема “быть знаменитым” была для Пастернака актуальной, так как продолжительное время его стихи не публиковались. Как автор романа «Доктор Живаго» он был награждён Нобелевской премией, которую не имел возможности получить. Один из лучших российских поэтов, он был известен лишь узкому кругу читателей, в отличие от армии похожих друг на друга “советских” поэтов, чьи имена у всех на слуху.

Строка “Быть знаменитым некрасиво” звучит дерзко, вызывающе. Слово “некрасиво” кажется неожиданным. “Некрасиво” — то есть постыдно, особенно если известность незаслуженная.

Позорно, ничего не знача,
Быть притчей на устах у всех.

Поэт формулирует тезис о том, что “цель творчества — самоотдача”. Он противопоставляет “самоотдачу” “самозванству”, а сиюминутный “успех”, “шумиху” — любви “пространства”, зову будущего. Рукопись, бумага символизируют что-то преходящее, “архив” противопоставляется “судьбе”, которая непредсказуема и причудлива.

И надо оставлять пробелы
В судьбе, а не среди бумаг,
Места и главы жизни целой
Отчёркивая на полях.

Судьба ассоциируется со словом “жизнь”, которое не раз звучит в стихотворении, настойчиво повторяясь: “жить без самозванства, так жить…”, “главы жизни…”, “ по живому следу…”, “быть живым, живым и только, живым и только — до конца”. Эти и другие повторы (“и надо”, “и окунаться”, “и прятать” так далее) усиливают главную мысль: “Не отступаться”, “быть живым”.

В образной картине жизни, полной творческой самоотдачи, у Пастернака важен пространственно-временной план.

И окунаться в неизвестность,
И прятать в ней свои шаги,
Как прячется в тумане местность,
Когда в ней не видать ни зги.

Здесь нет слов и выражений, которые можно понять буквально. Во всяком случае, такие попытки ни к чему не приводят, потому что сочетаются, казалось бы, несовместимые понятия: “любовь пространства”, “живой след”. Требования к поэту, к творческой личности, напротив, звучат прямо и недвусмысленно: “Пораженья от победы ты сам не должен отличать”. Здесь Пастернак высказывает точку зрения, противоположную пушкинской: “Ты сам свой высший суд”. По Пушкину, поэт — “взыскательный художник”, творец, и ему не должно быть важно мнение толпы, так как именно в самом творчестве и его смысл, и награда.

Поэзия ХХ века обогатила тему поэта и творчества новыми идеями, образами, оттенками. Однако есть ценности, которые едины для всех русских поэтов, от Пушкина до Пастернака. Творчество устремлено в будущее, судьба истинного произведения искусства определяется потомками. Мнение толпы, слава не важны и не должны определять рамок творчества. Время подтверждает справедливость этих суждений. Сегодня Борис Пастернак — один из самых читаемых русских поэтов ХХ века.