КНИЖНАЯ ПОЛКА

Леон Робель. АЙГИ / Перевод с франц. О.Северской. М.: Аграф, 2003. 224 с

Появление этой книги следует отметить по многим причинам. Прежде всего, она посвящена творчеству современного поэта, что для сегодняшнего состояния российской критики поистине событие. Как грустно отмечено в предисловии, “Слуцкий, Левитанский, Окуджава, Чичибабин, Холин, Сапгир, Корнилов ушли из жизни, так и не дождавшись о себе монографий”. Далее, книга вышла в издательстве «Аграф», молодом, постперестроечном, но удивительном своей не коммерческой, а фундаментально-культурной направленностью, многочисленностью названий, отзывчивостью на разнообразные исследовательские проекты. Автор монографии — французский славист, почётный профессор Парижского института восточных языков, известный не только своими тонкими исследованиями по русской литературе, но и яркими переводами с русского на французский многих произведений нашей литературы ХХ века, а к тому ещё — поэт-новатор.

Ну, и наконец: книга рассказывает об удивительном художнике слова, который по вечному печальному парадоксу нашей страны, за рубежом известен больше, чем в России. Так что короткое и, по сути, очень простое заглавие, означающее всего лишь родовую чувашскую фамилию поэта, становится одновременно, будучи вынесенным на переплёт монографии, и своего рода магическим словом-ключом, открывающим тайну.

О феномене Геннадия Айги надо знать всем; о нём необходимо рассказывать на уроках литературы, в библиотеках, литературных кружках. Не только потому, что его судьба достойно противостоит множеству разнообразных историй официозных поэтов советской эпохи и самому принципу сколачивания литературных “обойм”, на которые была так щедра партийная организация партийной литературы. Геннадий Айги в своём творческом развитии совершил большее: показал, что подлинная творческая свобода поэта помогает ему преодолеть естественную замкнутость в родном языке, обогатить родную литературу обретениями литератур иных. Дипломом Айги (тогда Лисина) в Литературном институте был перевод на чувашский «Василия Тёркина». Затем он переводит на чувашский французских поэтов, а его собственная первая книга на русском языке выходит только в 1975 году в Германии попечением известного немецкого слависта Вольфганга Казака. Но главное, что перо поэта никогда не пребывало в праздности, и сегодня уже не Айги, который многие годы не допускался чувашскими советскими властями на родину, тоскует о ней, а нынешняя администрация Чувашии ищет, как бы воздать должное выдающемуся земляку — проводит по его творчеству научные конференции, выставки и концерты по его произведениям. По оказанным ему в посткоммунистической Чувашии почестям Айги стоит вровень с космонавтом Андрияном Николаевым.

Однако Леон Робель не представляет читателю историю на тему “живой классик”. Скорее, наоборот: следует безошибочному и уже хрестоматийному принципу: знать, из какого сора растут стихи. Спокойно, сдержанно и вместе с тем обстоятельно рассказывает он о сложной личной жизни поэта, не скрывает и подробностей литературных баталий, которые не стихают вокруг творчества Айги и в которых участвуют не только чиновники от культуры, но и его коллеги по лирическому цеху.

Тем французский филолог даёт ещё один урок: о поэте можно рассказать так, что он не превращается в бесплотного небожителя, а его доселе неведомое творчество начинает притягивать к себе новых читателей.

С.Д.