КНИЖНАЯ ПОЛКА

И.И. Шангина. РУССКИЙ ТРАДИЦИОННЫЙ БЫТ: Энциклопедический словарь. СПб: Азбука-классика, 2003. 688 с.

Всем хорошо известна и принимаема без возражений театральная условность: не мы придумали — не нам менять, если ещё в шекспировском «Глобусе» лес обозначался табличкой с соответствующей надписью, а в комедиях Сумарокова актёры, исполнявшие роли русских крестьян, выходили на сцену в кафтанах по тогдашей парижской моде. Но всё же и в театре есть пределы условности: так, в знаменитейшей «Истории лошади» БДТ–Розовского особый художественный эффект создавался — с опорой на заложенное в самом «Холстомере» — именно сочетанием сугубо театральных решений с полной достоверностью в подробностях коннозаводского быта.

Подавно соблюдение этой достоверности необходимо в кинематографе, а про литературу и говорить нечего: известно немало историй, когда один писатель поправлял другого, обнаружив в его произведении неточности или ошибки в описании именно деталей быта, хозяйства, обстановки… Словарь И.И. Шангиной с этой точки зрения оказывается совершенно необходимым для многих читателей и почитателей отечественной классики. К сожалению, далеко не все издания хрестоматийных книг снабжены подробными и доброкачественными комментариями, и этот увесистый том с многочисленными цветными иллюстрациями окажется хорошим помощником для всех, кто стремится к полному пониманию прочитанного. Автор не упускает случая сопровождать статьи репродукциями с картин русских художников, а литературные иллюстрации подберут те, кто понимает значимость сугубо бытовых деталей и подробностей, давно устаревших или вовсе канувших в реке времён.

Например, казалось бы, известная котомка, с которой появляется Лука в пьесе «На дне», в этом словаре не только описывается со многими подробностями. Отмечено, что котомка (котома) считалась в России символом бедности, что породило выражения: “Пустить по белу свету с котомой”, “Не завидуйте тому, кто напялил котому” и т.д. Немало можно извлечь и из статьи о самоваре, тоже предмете отнюдь не экзотическом даже для современных читателей. В её контексте подробность, что жестяной самовар, валяющийся у ног Клеща, искорёжен, не просто отмечает шаткость положения Клеща как слесаря, но и указывает на общее неблагополучие всех героев: в народном сознании самовар был символом преуспеяния, достатка и жизненной устойчивости хозяина дома…

Как и положено полноценному словарю, книга содержит подробную библиографию, список толкуемых слов с указанием страниц, где их можно отыскать: содержание построено не по алфавитному, а по тематическому принципу («Дом, двор и хозяйственные постройки», «Орудия крестьянского труда», «Транспорт», «Хоромный наряд дома, его убранство и утварь», «Костюм»). В приложении даны пояснения к названиям ткани, кожи, строительных, поделочных, декоративных материалов и даже деталей ткацкого стана, а также список единиц старых мер (например, известные слова из «Горя от ума» о сороковых бочках указывают на то, что Чацкому приписывается прямо-таки богатырское пьянство: бочка была древней — и наибольшей — русской мерой жидкости и соответствовала без малости пятистам литрам).

Естественно, всего богатства ушедшего быта не вместишь в одну книгу, даже самую толстую. Издательство «Азбука» только что выпустило ещё один энциклопедический словарь И.И. Шангиной — «Русский народ: будни и праздники». Тоже совершенно необходимое для читателей классики пособие, если вспомнить многие строфы «Евгения Онегина» или то, что большинство рассказов Чехова по времени действия соотносится прежде всего с религиозным и земледельческим календарями…

Л.М.