КНИЖНАЯ ПОЛКА

Марк Розовский. К ЧЕХОВУ… М.: Изд-во РГГУ, 2003. 439 с.

Конечно, режиссёр есть режиссёр. Он читает писателя как его соавтор, оживляя и персонажей, и предложенную ему ситуацию. Поэтому ничего удивительного нет в том, что Чехов в этой книге вышел особой выделки, не похожим на того, о ком исписали горы книг литературоведы.

Но мы жалеть об этом не будем. Наоборот. Как раз это обстоятельство нас и привлекло.

Тем более что некоторое время назад нашей редакции посчастливилось оказаться на премьере спектакля театра «У Никитских ворот». Марк Розовский поставил чеховский «Вишнёвый сад».

Очень любопытно читать о том, как он понимал каждого персонажа пьесы, как представлял поведение героев в обстоятельствах, в которые они были поставлены Чеховым. Читать всё это после того, как видел постановку, то есть ознакомился с конечным результатом размышлений знаменитого режиссёра, — всё равно что смотреть киноленту, запущенную в обратном направлении. И потому для автора этой рецензии особенно любопытно.

Эта внушительных размеров книга состоит из размышлений над тремя чеховскими вещами. О «Вишнёвом саде» я уже говорил. Самое большое место занимает глава, названная «Чтение “Дяди Вани”». А третья посвящена не пьесе, а рассказу «Спать хочется».

Не собираюсь сводить режиссёрские решения к прямой публицистике, и всё же нельзя не отметить современного прочтения Розовским чеховских вещей. Скажем:

“Четыре действия пьесы «Дядя Ваня», обозначенные автором в подзаголовке как «сцены из деревенской жизни», ассоциируют то, что происходит на сцене, с жизнью всей России, которая могла бы сделать усилие по изменению своей судьбы, да не способна ни на какие поступки. Вот эта самая «славянская апатия» (выражение Чехова в письме Григоровичу) приводит к тому, что «если русский человек не верит в Бога, то это значит, что он верует во что-нибудь другое» («На пути»).

Именно это «во что-нибудь» и привело Россию к коммунистическому самообману”.

Впрочем, снова повторю: дело не в точности публицистического анализа Розовского, а в том, что читать с ним (за ним) Чехова — значит получить ещё и эстетическое наслаждение.

А кроме того, получить и какие-то новые штрихи понимания художественной манеры писателя. Вам, к примеру, приходило в голову, что у Чехова “стереоскопическое око”? Мне не приходило. Мне открыл это Марк Розовский, и я понял, почему чеховские картины “никогда не одномерны, это объёмы, а не плоскости…”

К сожалению, в короткой рецензии-аннотации невозможно не только рассказать о том захватывающе интересном, что ждёт читателя в этой книге, но даже обозначить это интересное во всей его полноте.

Остаётся только понадеяться, что читатель не пройдёт мимо этого прочтения Чехова, что он поспешит приобрести книгу. А спешить стоит: её тираж — всего 3000 экземпляров.

Геннадий КРАСУХИН