КНИЖНАЯ ПОЛКА

		МАРИНА ЦВЕТАЕВА В ВОСПОМИНАНИЯХ СОВРЕМЕННИКОВ: Рождение поэта. 352 с.; Годы эмиграции. 336 с. Возвращение на родину. З04 с. / Составление, подготовка текста, вступительная статья, примечания Л.Мнухина, Л.Турчинского. М.: Аграф, 2002. 448 с. («Символы времени»);
		Г.Ч. Павловская. ПРОБЛЕМЫ ПСИХОЛОГИИ ТВОРЧЕСТВА В ХУДОЖЕСТВЕННОМ МИРЕ М.И. ЦВЕТАЕВОЙ. Минск: Пропилеи, 2003. 108 с.

В начале о второй книге. Отрадно, что и сегодня продолжается истолкование наследия Марины Цветаевой. Отрадно, что это происходит не только в Москве или во Фрайбурге, но и в Минске, в братской Белоруси, где и без издания книг о Цветаевой проблем вдосталь. И даже то, что по внешности монография Павловской подготовлена на основе диссертации, также отрадно — ещё в недавние времена напечатать отдельной книжкой свою кандидатскую диссертацию даже в Москве было мечтой почти несбыточной. И наконец, по тонкой и точной мысли Гоголя: если книжечка вышла, значит, где-то есть и читатель её. Тем более что тираж не осел в Минске, а добрался и до Москвы: можно купить, заказать по почте…

Но кроме цветаеведов и продвинутых цветаелюбов, к которым явно адресовалась Павловская, есть ещё просто читатели Цветаевой (не только же читатели газет?!). И вот им всем издательство «Аграф» сделало щедрый подарок, выпустив изящный трёхтомник воспоминаний. Конечно, можно посетовать, что книги лишены иллюстраций, Но даже в таком виде, даже без картинок (в конце концов, в 2000 году в издательстве «Эллис Лак» вышла книга-альбом «Марина Цветаева. Фотолетопись жизни поэта») этот трёхтомник делает взгляд на цветаевское наследие яснее и шире.

По сравнению с уже существующим сборником «Воспоминания о Марине Цветаевой» (М.: Советский писатель, 1992) новые книги заметно полнее, прежде всего за счёт свидетельств, оставленных писателями, оказавшимися, как и Цветаева, в изгнании, — Ф.А. Степуном, Б.К. Зайцевым, К.Д. Бальмонтом, С.М. Волконским, Р.Б. Гулем и другими. Кроме того, в «Приложении» к третьему тому дан рассказ молодого Сергея Эфрона «Волшебница», прототипом главной героини которого была его юная жена; представляет интерес и работа современного литературоведа Р.А. Мустафина, восстанавливающая подробности последних дней Цветаевой.

Нельзя не отметить одну важную особенность этого издания: его составители, стремясь к возможной полноте, чётко разделяют научно-исследовательские подходы и поэтику мемуаров. Они просят читателей, при всём пиетете к Цветаевой, относиться к воспоминаниям о ней с должной мерой здравого смысла: мемуаристу нужны не только “острота зрения, верное понимание и тонкость восприятия того, что довелось ему увидеть и пережить”, но и умение удержаться от искажающего давления времени, от умалчиваний и приукрашиванья. Не считая себя вправе вовсе отказываться от воспоминаний с явной печатью той эпохи, когда они писались (например, от очерка М.Шагинян), составители настаивают на необходимости не забывать о жанровых особенностях мемуаристики.

Разумеется, не следует забывать об этом и педагогам-словесникам. Каждый учитель знает, как оживляют уроки точно подобранные биографические сведения о писателях. Мы можем оценить весомость ярких фактов, почерпнутых из воспоминаний. Но, наверное, не менее полезным будет — конечно, для того, чтобы показать движение писателя во времени, а не ради обличения современников — и сопоставление разных свидетельств об ушедшем мастере.

Л.М.