Архив
| Комплект № 66 |
1. Стихотворение А.А. Ахматовой «Мне ни к чему одические рати…» (восприятие, истолкование, оценка).
Стихотворение А.А. Ахматовой «Двадцать первое. Ночь. Понедельник…» (восприятие, истолкование, оценка).
2. «Обломов, без своего «Сна», был бы созданием неоконченным, не родным всякому из нас…» (А.В. Дружинин).
3. Природа и человек в романтической лирике В.А. Жуковского.
4. Особенности народного характера в прозе А.П. Платонова.
Сила женского характера в рассказе А.П. Платонова «Песчаная учительница».
5. «Главный узелок нашей жизни, все будущее ядро ее и смысл, у людей целеустремленных завязывается в самые ранние годы…» (А.И. Солженицын). (По одному или нескольким произведениям русской литературы XIX века.)
Консультация
Стихотворение А.А. Ахматовой «Мне ни к чему одические рати…» входит в цикл «Тайны ремесла». Это цикл стихов о сущности, природе поэзии и её значении, о том, как рождаются поэтические произведения, какова природа вдохновения, о том, кто такой поэт, о музе и читателе. Название цикла — «Тайны ремесла» — отражает нетрадиционное восприятие поэзии: в значении слова “ремесло” есть что-то предметное, слишком “земное”. В данном цикле стихотворений Ахматова верна традициям поэтического направления, к которому она принадлежала, — акмеизма: словесное искусство воспринимается как ремесло, в котором можно достичь высочайшего уровня владения отточенным поэтическим словом.
Стихотворение написано очень простым языком, мы встречаем в нём разговорные синтаксические конструкции: “не так, как у людей”, “мне ни к чему”, “на радость вам и мне”, “по мне”. И строфа в стихотворении построена так, чтобы создавать впечатление разговорной речи. Это ощущение возникает за счёт того, что три первых стиха написаны пятистопным ямбом, а четвёртый стих каждой строфы трёхстопный. Интонация к концу строфы резко понижается, краткость последней строки семантически выделяет эти стихи.
“Одические рати”, “прелесть элегических затей” — эти словосочетания двух первых стихов первой строфы стилистически контрастируют с нарочито сниженной лексикой всего стихотворения. Если рассмотреть предметный мир, пространство стихотворения, то мы также увидим нетрадиционные для данной темы образы. Слишком много предметности, материальности, низкого и бытового: сор, одуванчик, забор, лопухи и лебеда, сердитый окрик, дёготь, плесень...
Вторая тема сформулирована таким образом, что выпускники могут её трактовать и как анализ эпизода. Думается, они имеют на это право, поскольку цитата задаёт направление мысли об идейно-художественной роли эпизода, о смысле части в контексте целого. В «Обломове» есть деление на главы, но у них нет названий, а рассказ о сне Обломова выделен в отдельную главу и озаглавлен. Этот эпизод был опубликован Гончаровым до того, как вышел роман. Читатели во многом восприняли роман через призму «Сна Обломова». Прижизненная критика отмечала, что в «Сне Обломова» наиболее ярко отразился талант Гончарова, отмечала этот эпизод как самый поэтичный эпизод, вершину изобразительного таланта писателя.
Предполагали или нет те, кто выбирал цитаты для тем, но наверняка некоторые учащиеся обратят внимание не только на слова “созданием неоконченным”, но и на “не родным”. Будут те, кто станет рассуждать о характере главного героя и о менталитете русского человека, и формулировка даёт такую возможность. Сон противопоставляет миру большого города мир деревни. Город — территория европейской цивилизации, в нём каждый сам выбирает, как жить и чем заниматься. В деревне царит традиционный уклад, это патриархальный мир. Пространство в этом мире и ход времени — мифологические, изображаемый мир приближен к первобытному, изображается нечто прочное, сложившееся. Здесь истоки русского характера: взаимоотношения барина и крестьянина — искренние, семейные, а не деловые.
Размышляя о природе и человеке в романтической лирике В.А Жуковского, выпускники, очевидно, должны говорить прежде всего о пейзаже в лирике Жуковского и его восприятии лирическим героем. Предромантизм наследует у сентиментализма изображение гармоничных отношений человека и природы. Пейзаж не самостоятелен, это отправная точка, повод к размышлению о бытии и Боге, о роли человека в этом мире гармоничной природы, о бренности человеческого бытия и силе времени, о красоте и творчестве. Изображаются переходные моменты во времени и состоянии природы: вечер, заря, утро. Пейзаж изображается очень подробно, но он подчас лишён жизненной конкретности: существует набор романтических клише, стандартных деталей. Любимые образы поэтов-романтиков — луна, лунный свет, море, роса, заря, лёгкий ветер. В балладах Жуковского пейзаж символичен.
Как всегда, нелегко будет рассуждать об особенностях народного характера в прозе А.П. Платонова. Народные герои этого писателя всегда имеют безупречную с идеологической точки зрения репутацию: они участвовали в революции на “правильной” стороне, содействуют режиму, трудятся на благо этого режима и всего народа. Но при этом они — герои-мыслители, им требуется постоянное осмысление всего происходящего, они во всём ищут смысла. Герои прозы Платонова («Сокровенный человек», «Усомнившийся Макар», «Котлован») пребывают не в бытовом пространстве, а мучаются бытийными вопросами.
Очень важно сказать о языке прозы Платонова и связи его поэтики с особенностями этих народных образов. Попытка посредством создания новых слов проникнуть в суть явления, отойти от “затёртого” слова, в слове выразить всё самое существенное отражает трудный, мучительный процесс осмысления и познания. Это осмысление героя-пролетария отличается от интеллигентского “философствования” — отсюда и отказ от традиции поэтического/прозаического литературного языка, сознательный уход от этой традиции (в рассказе «Усомнившийся Макар»: учёный — Макар). Противопоставлен герой и бездумному “бюрократизированию”, когда есть система и чёткое следование схеме, а смысла нет, не ясно, зачем человек таким “делом” занимается. Мотив странничества в прозе Платонова появляется, чтобы показать путь как способ познания действительности.
Пятая тема. Очень немногие писатели в XIX веке обращаются к детству своих героев: Гончаров, Толстой, Аксаков… — но это, пожалуй, уже вне программы. Так что я бы остерегла своих учеников к ней обращаться. Впрочем, можно рассуждать о Штольце, воспитание которого противопоставлено в романе воспитанию Обломова, и о “результате” этого воспитания — о целеустремлённой и целостной личности. Интересно было бы порассуждать о сыне князя Андрея (сам процесс воспитания которого очень подробно описывается Толстым) и о том, как гармонично, видимо, будут сочетаться в этом мальчике черты деда, отца, княжны Марьи…