ПЕРЕЧИТАЕМ ЗАНОВО

Дарья ТАРХАНОВА

ДРАМА — ТРАГЕДИЯ — МРАЧНЫЙ ФАРС

Сухово-Кобылин вошёл в историю русской драматургии как автор единственной трилогии. Известно, что подтолкнуло писателя к созданию разоблачающих государственную систему России пьес. Сухово-Кобылин был заподозрен в совершении тяжкого преступления — убийстве своей возлюбленной. Долгие годы ему пришлось бороться с российской бюрократией. Вся его жизнь превратилась благодаря усилиям чиновников в бесконечное “дело”. Нерадостная, несчастливая судьба постигла творения драматурга. При жизни автора без цензурных искажений вышла только первая пьеса — «Свадьба Кречинского».

«СВАДЬБА КРЕЧИНСКОГО»

«Свадьба Кречинского» определена самим автором как комедия. Пьеса насыщена бытовыми подробностями. Перед нами — уютный московский особняк. Драматург передаёт атмосферу фамусовской Москвы. И начинается пьеса со сцены, напоминающей классический русский водевиль. Подвыпивший лакей Тишка никак не может повесить на дверь колокольчик. Приказ был дан Атуевой — ведь во всех важных домах лакеи сопровождают приход посетителей звонками. Герои «Свадьбы Кречинского» — не удивительные для зрителей прошлого века персонажи. Рассудительный и добрый помещик Муромский. Он приехал в Москву из деревни для того, чтобы выдать свою дочь. А дочь Лидочка — провинциальная кокетка, которую закружила в балах и светских вечерах шумная, разгульная московская жизнь. Лидочка не хочет выходить замуж за Нелькина — того, кого выбрал ей в мужья старик отец. Она встречает красавца Кречинского и, разумеется, не может устоять перед блестящим светским франтом. Кречинский охотится за состоянием Лидочки, так как Муромские очень богаты. Он — игрок, который поставил всю свою жизнь на карту. Однако Кречинский — не просто игрок, а промотавшийся игрок, усталый и лишённый сил быть подлецом до конца. Сухово-Кобылин создаёт своеобразную пародию на романтического героя. Время романтиков давно прошло. Для романтика не существует нравственных и моральных норм. Вся его жизнь — это игра до самого конца: “Нам надо оснастить ладью, на которой понесёмся мы под четырьмя ветрами: бубновым, трефовым, пиковым и червонным, по треволненному житейскому морю. Я стану у руля…” Не правда ли, это напоминает речь зловещего и жестокого героя, который ради одной своей страсти готов на всё. И действительно, Кречинский использует всё своё мастерство. Он искусный актёр. Маска — ключевое слово в определении этого персонажа. И масок у Кречинского предостаточно. В свете он играет богатого аристократа, хотя за душой у него нет ни гроша. А в семье Муромских у него целых три роли. С Лидочкой он влюблённый кавалер. Говорит то, что хочет услышать юная кокетка.

Лидочка: “Послушайте, Мишель, я хочу, чтобы вы меня ужасно любили… без меры, без ума…”

Кречинский (берёт её за руку): “И душою и сердцем”.

С отцом своей жертвы становится любителем русской деревни, убеждает Муромского в том, что Москва ему опостылела и что он мечтает о собственном хозяйстве и мирном сельском труде. С Атуевой, тёткой Лидочки, Кречинский — светский мужчина, почитающий женщин в возрасте и понимающий толк в этикете. Кульминацией его изощрённой игры становится вечер, который он устраивает у себя дома для родни невесты. Подобно режиссёру даёт Кречинский указания своей прислуге: “Зажги карсели, канделябров не зажигать; убрать комнаты; накурить духами. Транспаранты везде”. Однако представление Кречинского с треском проваливается. Вечер был сделан на деньги, вырученные от заклада поддельного бриллианта. В роскошной квартире Кречинского — полиция. Разразился скандал. Опозорены все участники: Лидочка тайком от отца передала своё украшение жениху, а предприимчивый Кречинский дал ростовщику подделку. Итак, бытовая комедия с лихо закрученной интригой оборачивается настоящей драмой. Муромские и Нелькин “стремительно выходят из комнаты”.

Муромский: “Бежать, матушка. Бежать! от срама бегут”.

Получается, что злодей в «Свадьбе Кречинского» — сам Кречинский. Он обманывает невинную девушку и впутывает почтенное семейство в сомнительную историю. Однако не случайно Кречинского можно считать пародией на Арбенина. На самом деле он напоминает облезлого барина. Неудавшегося любовника. Ведь все силы своей артистической натуры он тратит для достижения слишком низменной цели. Романтический злодей никогда бы не опустился до мечты о женитьбе на богатой девушке и возможности удовлетворения своих страстей посредством огромного состояния супруги. Его лакей Фёдор помнит другие времена. У Кречинского был дом в Петербурге, устойчивое положение в обществе и успех у женщин. Одна богатая барыня, по словам лакея, была влюблена в него до безумия. Только Кречинский был совсем другой.

Фёдор: “Ну нет, говорит, я бабьих денег не хочу; сожмёт кулак — человек сильный — у меня, говорит, деньги будут; я, говорит, гулять хочу”.

Определяя жанр первой части трилогии, можно говорить о комедии характеров и положений, привычной для русского зрителя. Пред нами — вполне человеческие характеры. В персонажах «Свадьбы…» намешано много чего — и хорошего, и плохого. И злодея Кречинского никак нельзя причислить к породе роковых героев. Лихо закрученный сюжет, мотив игры, определяющий поведение Кречинского, делает пьесу заманчивой для сценического воплощения. Неясностей не остаётся, почти все точки расставлены над “i”. Однако открытый драматический финал даёт право на возможность продолжения. Ибо кто представляет собой настоящее зло, кто истинный дьявол, нам продемонстрируют оставшиеся части трилогии.

«ДЕЛО»

Уютное пространство дома Муромских в Москве, где подвыпивший лакей никак не мог понять указаний престарелой модницы, сменяется негостеприимным Петербургом. Именно в этом городе — оплоте бюрократии государства — будет развиваться рассказанная в первой пьесе история. Список действующих лиц автор разделил на 5 частей: начальства, силы, подчинённости, ничтожества или частные лица и “не лицо” — Тишка. В самом списке действующих лиц представлена бюрократическая система империи. Разумеется, о “весьма важном лице” сказано — “здесь все и сам автор безмолвствует”. А частные лица, ничтожества, оказываются беспомощны перед государственной машиной. Интимный человек теряется в мощном механизме, ценность человеческой жизни нивелируется. Образ беспомощного человека в безжалостной государственной машине будет актуален в литературе XX века. Достаточно вспомнить Андрея Платонова.

В первом действии предстают уже знакомые нам герои — Нелькин и Атуева. Только атмосфера пьесы с самого начала безрадостная, гнетущая. Нелькин приходит в дом Муромских после четырёхлетней разлуки. Оказывается, скандал в доме Кречинского приобрёл серьёзный оборот. Лидочку обвиняют в содействии преступлению. Нелькин уверен в том, что обвинение — дело рук Кречинского. Но Атуева обезоруживает его письменным доказательством его невиновности. Кречинский предупреждает Муромских об опасности. Он советует старику дать чиновникам взятку. “Бывает уголовная или капканная взятка — она берётся до истощения, догола! Производится она по началам и теории Стеньки Разина и Соловья Разбойника; совершается она под сению и тению дремучего леса законов, помощию и средством капканов, волчьих ям и удилищ правосудия, расставляемых по полю деятельности человеческой”. Таким образом, в начале пьесы мы видим истинное лицо Кречинского. “Случилось мне обыграть проматывающегося купчика, но детей я не трогал, сонных не резал и девочек на удилище судопроизводства не ловил”. Совсем скоро Муромским придётся посмотреть в лицо настоящему злу. Безличному мундиру, системе, не обладающей человеческими качествами. Так что авантюрист Кречинский покажется безобидной насмешкой над этим злом: ведь он — какой бы ни был — человек, а неумолимое зло совсем иной породы.

Муромский отказался давать взятку. Решил, что “всякий с улицы у него по триста рублей серебром брать станет”. И на семью Муромских как стадо стервятников набросились чиновники. Каждый из них хочет урвать свой кусок. В государственном департаменте Петербурга своя система — отлаженная, безотказная. Свои воруют у своих же без зазрения совести. Сближает стервятников только чувство опасности. Хотя серьёзная опасность этому миру грозить уже не может. Здесь каждый знает, что его бесчинства прикроет более сильный. Вся Россия представляется Сухово-Кобылину огромным пыльным департаментом, где люди в одинаковых мундирах, вооружённые гусиными перьями, вершат зло. И нет силы одолеть это полчище. Сухово-Кобылин пророчествует Россию XX века и возникновение государства, где личность человека не берётся в расчёт, люди становятся ничтожествами, а власть получают варравины и тарелкины, которые стремятся обокрасть ещё и друг друга. (Быть может, пророчество это стоит отнести и к нашему времени!) Опасные насекомые, подобно Тарелкину, только усмехаются людской слабости и надеждам.

Тарелкин: “Вот я, видите, в мундире здесь сижу (показывает на стол), а вот там (указывает на прихожую) уже наведываются. А частный человек что? Частный человек — нуль! ха!”

Герои, которых мы видели в первой пьесе, сильно изменились. Лидочка из кокетки превратилась в набожную и серьёзную девушку, которая ухаживает за своим больным и старым отцом. А вместо благополучного барина, мечтающего выбраться из шумной Москвы в своё родное имение, перед нами предстаёт растерянный, разорившийся старик: взятку всё же пришлось дать, но за первой последовала вторая, потом третья, и состояние стало таять. Отношения между отцом и дочерью стали трогательными, человеческими. Их объединило горе. Муромский видит в дочери единственную свою опору, коей она на самом деле является. Сухово-Кобылин в «Деле» неожиданно трансформирует образ Лидочки. Она оказывается девушкой наделённой волей и сильными чувствами. Лидочка любит Кречинского. Любит страстно и мучительно. Следа не осталось от былого жеманства и игры в чувства. “Ты… Мишель... прости… вот видишь там… (горько плачет) в такой дали, какую я себе и представить не могу, об тебе… об твоём сердце... буду я молиться!” И Атуева перестаёт быть смешной и нелепой в своей погоне за столичными модами. Она — несчастная старуха, которой неизвестно за что определено страдать за своих родных. Семья Муромских и бывший жених Лидочки Нелькин — единственные персонажи из множества указанных в списке действующих лиц, которые имеют человеческий облик. Им больно и они страдают, а вступили они в борьбу с неизбежным, неопределимым, сокрушающим хрупкую человеческую жизнь и судьбу.

Несчастный Муромский, несмотря на очевидный произвол чиновников, верит в то, что осудить безвинного человека не могут, и решается на крайний шаг. Он едет к князю за справедливостью. Монолог Муромского — монолог отчаявшегося человека, который знает, что хуже оттого, что он выпалит свою правду хоть самому государю, не будет. Этот человек дошёл до того, когда он не посмеет молчать хоть из уважения к себе самому — довольно унижений.

Муромский: “Нет у вас правды! Суды ваши — Пилатова расправа. Судопроизводство ваше — хуже иудейского! Судейцы ваши ведут уже не торг — это были счастливые времена — а разбой! Крюком правосудия поддевают они отца за его сердце и тянут… и тянут... и кровь-то так из него и сочится. За что меня мучают, за что?”

Лидочка и Нелькин произносят страстные речи о чести человека, о бессовестном законе. Лидочка готова “пойти по миру нищая, да честная”. Нелькин разъярённо называет закон “старым шутом, расшитым по швам, разряженным в ленты и повесившим себе на шею иудин кошель”.

Герои комедии «Свадьба Кречинского», которых заботило личное счастье и модные наряды, начали рассуждать о сущностных вещах и мыслить совсем иными категориями. На глазах у Варравина и Тарелкина умирает больной старик, а они дерутся из-за пакета с деньгами Муромского. Тарелкин всё же побеждает.

У «Дела» тоже открытый финал, но пострашнее финала первой пьесы. Тарелкин, ничтожество, клоп в парике и с поддельными зубами, смог обмануть всех и остаться в выигрыше. Он торжествует свою победу. Последний свой монолог Тарелкин произносит, оставшись один на сцене: “Нет на свете справедливости, нет и сострадания. Взял бы тебя, постылый свет, да запалил бы с одного конца на другой, да, надемши мой мундиришко, прошёлся бы по твоему пепелищу: вот, мол, тебе, чёртов сын”. Тарелкин — грозная сила, которая с победоносным видом шагает по России.

«Свадьба Кречинского» обернулась драмой, «Дело» — трагедией.

«СМЕРТЬ ТАРЕЛКИНА»

«Смерть Тарелкина» определена самим автором как комедия-шутка. На деле эта пьеса — настоящий трагифас, где драматург поднимается до философских обобщений. В «Смерти Тарелкина» герои, знакомые нам по двум первым пьесам, исчезают. В этом мире нет места человеческому. Действуют в пьесе чиновники и кредиторы. Вроде бы действие разворачивается в Петербурге, но пространство пьесы условное, метафорическое. Обыгрыванию в этом пространстве подлежат даже сакральные понятия, такие, как смерть человека. Главный герой — Тарелкин, который вынимает фальшивые зубы и, сбрасывая парик, превращается в отставного надворного советника Силу Силина Копылова. В гробу его “кукла, увитая ватой, в моём мундире лежит, право, недурно”. Правда, Тарелкин догадался ещё и рыбы тухлой подложить, чтобы от “покойника” завоняло. Само понятие игры и маски изменяется в соотношении с первой пьесой. Кречинский молниеносно сменял лики, это был азартный, хоть и усталый актёр. Но настоящее, собственное лицо у него было. Тарелкин страшен тем, что он может принять любую форму. Вот он на своих собственных похоронах оплакивает усопшего, воспевая его честность и благородство. Вот, почуяв поражение от Варравина, склоняется перед своим врагом и подобострастно просит у него право на жизнь. В конце пьесы, окончательно оправившись, он убеждает зрителей в своей честности и нанимается в управляющие имением под именем Силы Копылова: “Плодопеременные вам севообороты заведу, и с каким угодно удобрением: компосты ли захотите, или костяное, или жидкое, или, может быть, потвёрже любите — всё могу!” Хотел Тарелкин, не заплатя долгов, удрать в Москву, однако обман был раскрыт такими же обманщиками и мерзавцами. Тарелкин обвинён в том, что он “вурдалак и кровопиец”, жертвами коего являются и Тарелкин и Копылов. Дознание — страшный фарс. Во главе — знакомый нам по «Свадьбе Кречинского» Расплюев, который, вскочив на чиновничье место, ощущает свою непобедимую мощь.

Расплюев: “Я следователь, я! Все мышиные норки, все лазейки буду выворачивать наружу — я. А давно ли по этим лазейкам и норкам я свету Божьего бегал… вот этих петличек дрожал — а теперь меня дрожать будут!.. Раболепствовать будут!”

Тарелкин признаёт, что он пил кровь людей и уморил Муромского. А сообщников определяет широким жестом — “весь Петербург и вся Москва”. Россия — застенок, где человеку можно пришить нелепое, абсурдное дело. И в этом Сухово-Кобылин оказался пророком. Россия — страна, в которой закон превращён в орудие мерзавцев, у власти — упыри, которые никак не могут насытиться.

Расплюев: “Я теперь такого мнения, что всё наше отечество — это целая стая волков, змей и зайцев, которые вдруг обратились в людей, и я всякого подозреваю; а потому следует постановить правилом — всякого подвергать аресту”.

Конец трилогии Сухово-Кобылина мрачен. Драматург в «Смерти Тарелкина» не выводит ни одного положительного героя. Используя приём фарса и гротеска, автор говорит об исчезновении человека. Сухово-Кобылин твердит о дегуманизации, которая определит весь XX век. Финал каждой пьесы является завязкой следующей. И от пьесы к пьесе мир становится всё нелепее и страшнее. Мир «Смерти Тарелкина» принадлежит неумолимой и бездушной государственной машине. Сухово-Кобылин создал драматическую трилогию, которой предсказал существование России в новом столетии. И не только в двадцатом. Вам ничего не напоминает описанная Сухово-Кобылиным ситуация? Тогда выгляните в окно или осмотритесь вокруг себя.