Главная страница «Первого сентября»Главная страница журнала «Литература»Содержание №35/2002

Читальный зал

ОБРАЗ РИМА В РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

КНИЖНАЯ ПОЛКА

ОБРАЗ РИМА В РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ ОБРАЗ РИМА
В РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ:

Международный сборник
научных работ /
Науч. ред. Р.Джулиани,
В.И. Немцев. Рим — Самара:
Изд-во ООО «НТЦ»,
2001. 222 с.

Интересно, что идея создания этой необычной книги принадлежит не русским исследователям, а нашему итальянскому коллеге, римскому профессору-слависту Рите Джулиани: первый Рим и тут оказался впереди третьего. Впрочем, учёным из российских столиц места в этом сборнике вообще не нашлось: их место достойно заняли учёные из Саратова, Смоленска, Самары, Волгограда, Гродно и, конечно же, самого Рима, лишний раз доказав, что большая наука сегодня творится не только в мегаполисах.

Книга получилась. Во-первых, как история одного из ключевых для русской культуры образов культуры мировой — от первого упоминания имени итальянской столицы в «Повести временных лет» до обращения к нему крупнейших русских художников середины ХХ века, Пастернака и Булгакова. При этом начинается эта история, как положено, с осмысления именно названия города, его имени, для древнерусского летописца — “знаком на Земле, позволяющем ориентироваться славянам в тогдашней Ойкумене”; исследованию этого начального эпизода посвящена в книге статья В.Супруна.

Другое дело — русский монах Феофан Прокопович, пешком дошедший от Киева до Рима и запечатлевший в своих писаниях образ уже реального города (статья О.Буранка), и страстный обличитель Александр Радищев, для которого Рим выступает в первую очередь синонимом католицизма и папской власти (статья Де Вито Розеллы). Обстоятельный обзор символических представлений о Вечном городе русских поэтов начала XIX века даёт в своей статье Т.Автухович, обнаружившая интересные произведения на эту тему у многих не слишком известных сегодня, но самобытных и ярких авторов.

Апогей римской темы приходится в русской словесности на творчество Гоголя, посвятившего этому городу одноимённую повесть. Не случайно поэтому, что Риму Гоголя в сборнике посвящены сразу четыре статьи: две итальянские и две русские. Причём если “хозяева” вводят в научный оборот ценнейший фактический материал о пребывании русского гения в итальянской столице, наши исследователи сосредоточивают своё внимание на уникальных художественных особенностях этого необычного даже для Гоголя произведения.

Две следующие статьи — главы исторического повествования о “русском Риме” — посвящены его восприятию и трактовке А.Н. Майковым и А.В. Дружининым, после чего эстафету принимает Серебряный век в лице В.Я. Брюсова и упомянутых уже Пастернака и Булгакова. Особняком стоит в этом ряду статья М.Перепёлкина, посвящённая стихотворению о Риме малоизвестной самарской поэтессы Е.Буланиной, позволяющая увидеть трансформацию сложившейся в классической традиции символики в массовой низовой литературе провинции рубежа XIX–XX веков.

В общем и целом сборник позволяет не только с достаточной полнотой проследить историю образа Рима в русской словесности, но и увидеть все основные направления современной науки о литературе: это и обстоятельные архивные штудии римских учёных В.Гасперович и Р.Джулиани, и биографическое исследование О.Буранка, и образец анализа политической концепции писателя в статье В.Розеллы, и современное культурологическое описание истории и эволюции образа на широком фактическом материале Т.Автухович, и скрупулёзное исследование одной метафоры в статье Л.Горелик, и примеры конструктивного и результативного источниковедческого подхода в работах Н.Алдониной и М.Перепёлкина, и исследование теоретической проблемы на материале отдельного произведения в статье В.Кривоноса, и модная мифопоэтика в статье В.Немцева, и, наконец, традиционные описательные сочинения О.Юдаевой, Н.Буранок и Л.Паклиной.

Показав, таким образом, и свой объект, и себя самих, авторы этого оригинального коллективного сочинения, похоже, не собираются ставить своё изобретение на поток. А может, стоило бы создать коллективными усилиями сходные сборники, посвящённые другим ключевым понятиям русской культуры, крепко связывающим её с мировым наследием? Ведь, похоже, такие связи особенно хорошо видны именно из знающей цену своей самобытности русской “глубинки”.

Ю.ОРЛИЦКИЙ

TopList

Рейтинг@Mail.ru