Размышления после олимпиады

Прошла VII Всероссийская олимпиада школьников по литературе — праздник, которого мы ждали, к которому готовились целый год, праздник, который мы, кажется, научились встречать. Этот представительный форум вновь собрал самых талантливых детей и педагогов России. Мы успели привыкнуть к его периодичности, а значит, осознали необходимость существования той высокой планки, которую он определяет. Но олимпиада этого года была особой, и не только потому, что открылись новые имена. Было поставлено множество вопросов, на которые пока нет ответов. Хотелось бы поделиться некоторыми размышлениями о наболевшем.

Очередная олимпиада была “праздником со слезами на глазах”. Стало до боли ясно, что прекрасная традиция может быть прервана, что олимпиада в Пензе может быть последней. “Грядущее иль пусто, иль темно” — это про нас, сегодняшних… Главным вопросом, который обсуждался педагогами, был вопрос о перспективах литературного образования.

Вывод ужасающе пессимистичен. Будущего нет, система литературного образования целенаправленно разрушается. Не модернизируется, а именно разрушается. Представители многих краёв, республик и областей России с тревогой говорили о её расшатывании вследствие перехода на концентрическую систему литературного образования (вместо трёхлетнего мы имеем сейчас двухлетний историко-литературный курс), об отказе от сочинения на итоговой аттестации (замена сочинения изложением, переход на ЕГЭ обесценивают литературу как учебный предмет). И эти потери — ещё полбеды, потому что грядёт реформа школы, которая приведёт к катастрофе сложившейся системы гуманитарного образования в целом. Эту озабоченность состоянием и перспективами литературного образования педагоги не могли не почувствовать в выступлениях авторитетных учёных, авторов учебных комплексов, представителей профессиональных изданий. Началом движения за сохранение существующей системы гуманитарного образования стала организация Всероссийской ассоциации учителей-словесников. Хочется надеяться, что реформа, вопреки здравому смыслу, проводиться не будет. “Дело надо делать, господа”, — думается, с этой мыслью о необходимости активного противостояния грядущей реформе на местах вернулись в свои города руководители олимпиадных команд. И в этом, безусловно, заключается положительное значение очередной олимпиады школьников по литературе.

Надежда на то, что разум возобладает, побуждает к размышлениям более частного характера, касающимся содержания, организации олимпиады и оценок работ её участников.

Традиционно первым этапом олимпиады является анализ прозаического текста. Нужно отдать должное составителям заданий: предложенные для анализа произведения, содержали в себе ту энергетику, которая побуждает к серьёзным размышлениям не только эстетического, но и этического характера. Однако во время олимпиады произошёл случай, заставивший содрогнуться взрослых. В стенной печати появился краткий эмоциональный отзыв на предложенный для анализа в 11-м классе рассказ И.Шмелёва “Гунны”: “Шмелёв — урод”. Нужно было слышать, с какой болью говорила об этом главный редактор журнала “Литература в школе” Н.Л. Крупина: лучшие в России дети-гуманитарии проявили не только юношеский нигилизм, они оказались способными на культурный вандализм. С этим нельзя было не согласиться. Но бездумная, наивная и циничная детская выходка навела и на другие размышления. Да, олимпиадный ребенок должен знать о том, какая общая и личная трагедия стоит за произведениями великого писателя, он должен был прикоснуться не только к светлому, идиллически ностальгическому художественному миру “Лета Господня”, но и к “рваному, кровоточащему” материалу “Солнца мертвых”.

А если этой встречи юного читателя с творчеством Шмелёва просто не было? А если рассказ “Гунны” — единственное произведение писателя, с которым ребёнок познакомился здесь, на олимпиаде? Позволяет ли природа этого рассказа почувствовать и понять всю его глубину вне исторического, литературного, биографического контекстов? Образ автора в рассказе едва обозначен. Тьма торжествуют над светом, ужасающему, необратимому разрушению подвергается не только мир внешний, но и душа человека. Этот внутренний распад, растление проявляется в возрождении звериных инстинктов, в разрушении того, что является воплощением Духа, — Слова. Пессимистический пафос рассказа подавляет; по силе воздействия на читателя, по поэтике его можно сопоставить с рассказами В.Шаламова.

Я ни в коем случае не призываю беречь душевное равновесие наших детей и ограждать их от подобных потрясений. Просто думаю, этично ли без особой, тонкой подготовки препарировать пульсирующую болью живую ткань рассказа? Этично ли на этом материале проверять уровень аналитической культуры наших учеников?

Другим предметом для размышлений послужили материалы третьего тура олимпиады. Мастерски введён в задания так называемый региональный компонент. Вопросы, касающиеся критических статей Белинского, являются синтезом “краеведческого” материала (Пензенский край — родные места критика) и того материала, который считается базовым в системе литературного образования. Вызывает некоторые сомнения целесообразность такого задания для учащихся 11-х классов. Однако с этим можно согласиться, поскольку подобные вопросы позволяют составить представление о парадигме знаний фактического материала.

В материалы третьего тура для всех классов было включено “задание с датами”. Наиболее органично оно было подготовлено для одиннадцатиклассников: для того чтобы установить соответствия между именами и датами, необходимо было продемонстрировать представление о содержании творчества и логике судеб поэтов XX века. Но в заданиях для 10-го класса даты жизни писателей различались тремя-четырьмя годами, и для успешного его выполнения требовалось только одно качество — хорошая память.

Очень высокая степень сложности отличала задания на знание исторических реалий. Безусловно, это соответствует уровню олимпиады такого масштаба. Однако вызывает сомнение целесообразность введения цитат из произведений первой половины XIX века в задания для 10-х и 11-х классов. Кстати, совершенно выпал из заданий для 11-го класса материал о наиболее значимой в культуре XX века эпохе — Серебряном веке. Радует включение в задания цитат из “Тихого Дона” и “Доктора Живаго”. Это можно расценивать как обозначение приоритетов при отборе содержания образования: курс литературы XX века сегодня без этих произведений Шолохова и Пастернака, которые должны изучаться текстуально, нельзя представить.

И, конечно, самым деликатным, сложным для обсуждения является вопрос об оценке работ участников олимпиады. Не секрет, что каждый надеялся на победу в этом сложнейшем литературном марафоне, каждый понимал, что победителей будет мало, этой чести будут удостоены немногие, только самые талантливые. И закономерно то чувство горечи, которое испытывает ребёнок, оказавшийся на нижних ступеньках.

Эта олимпиада открыла новые имена. Однако вызывает недоумение такой факт. Дети, занявшие в прошлом году в 9–10-х классах призовые места, показали на этой олимпиаде поразительно низкие результаты. Это касается прежде всего самых трудных, требующих виртуозного владения техникой анализа заданий. Убеждена, что утратить навык анализа за год невозможно, как невозможно разучиться плавать. А учитывая серьёзнейшую, усиленную подготовку, к которой обязывает высокий прошлогодний результат, это кажется абсурдным. Результат прошлого года в точности подтвердил только один ребёнок, а даже приблизительно — никто.

Возникает вопрос, на который нет ответа. Этих детей переоценили в прошлом году или недооценили в этом? Я ни в коем случае не хочу подвергнуть сомнению компетентность уважаемого жюри. Но несколько неловкая ситуация возникает потому, что педагогу не всё понятно. А связано это с некоторыми организационными проблемами. Педагоги и дети лишены возможности увидеть свои работы. Как это было бы необходимо! Может быть, правильно организованный просмотр снял бы многие сомнения: недочёты, которые увидел бы руководитель в работах своих учеников, могли стать импульсом для дальнейшей деятельности. Конечно, мы знакомимся с работами победителей. Но у нас, педагогов, нет возможности сравнить их с теми, которые написали наши дети. Понятна позиция жюри, которое стремится не разглашать результаты раньше времени. Согласна, что просмотр работ лишит интриги заключительную праздничную часть — церемонию награждения. Согласна, что это очень трудоёмкое, сложное в психологическом плане дело. Однако убеждена, что большинство педагогов согласятся: просмотр работ нужен не для того, чтобы предъявить претензии, а для того, чтобы, учитывая опыт поражения, учить ребёнка дальше. Пусть будет меньше “песен и плясок”: взрослые и дети понимают, что они приехали не на фестиваль, а на очень серьёзный форум, требующий скрупулёзной работы.

Олимпиада завершена. Хочется надеяться на широкое обсуждение её содержания и организации. Но это возможно лишь в том случае, если система гуманитарного образования не будет подорвана. Тогда и олимпиада будет праздником, который всегда с нами.

Баталова Елена Васильевна,

заведующая кафедрой литературы МОУ СОШ № 11 г. Челябинска, руководитель команды учащихся Челябинской области.