Я ИДУ НА УРОК

Маргарита ЗЕРНИНА,
Пермская область

Гуманизм ШУКШИНА

Урок—читательская конференция по рассказам писателя в 11-м классе

I. Краткое вступительное слово учителя

Вновь у нас на уроке Василий Макарович Шукшин. Удивительно талантливый и разносторонне одарённый человек – актёр, прозаик, киносценарист, режиссёр. Необычайна творческая энергия писателя. В 1959 году опубликованы первые рассказы Шукшина, составившие сборник “Сельские жители”, в последующие годы написаны крупные романы – “Любавины” и “Я пришёл дать вам волю”, множество рассказов, пьеса “Энергичные люди”, сказка “До третьих петухов”, сценарии фильмов “Живёт такой парень”, “Странные люди”, “Печки-лавочки”, “Калина красная”. В некоторых из них Шукшин выступал как режиссёр и исполнитель главной роли. Он начинал с рассказов о земляках, бесхитростных и безыскусных. Очень точно о сути творчества Шукшина сказал М.Шолохов:

“Не пропустил он момент, когда народу захотелось чего-то сокровенного. И он рассказал о простом, негероическом, близком каждому так же просто, негромким голосом, очень доверительно... Правда – непреложный закон Шукшина.

В.Шукшин считает, что человеку надо говорить не сильно подслащённые комплименты, а полную правду, какой бы горькой... она ни была. Это необходимо, хотя бы... из уважения к тому самому человеку, о котором мы пишем...”

II. Сообщение темы и цели урока

Э п и г р а ф: “Чуткое и понятливое отношение одного человека к другому – это и в жизни, и в искусстве всегда гуманизм”. (С.Залыгин)

III. Проведение читательской конференции

Класс заранее разделён на три равные по силам группы. Задание ученики получают за три недели до урока. Каждая группа выступает по тому плану, который был дан в карточке.

Содержание 1-й карточки

1. Прочитайте рассказы В.М. Шукшина “Срезал”, “Ноль-ноль целых”, “Обида” и постарайтесь ответить на вопрос: чего в жизни и людях не принимает Василий Шукшин?
2. Подготовьте 1–2 кратких сообщения по содержанию и проблематике рассказов.
3. Подготовьтесь к чтению по лицам одного из самых, на ваш взгляд, важных диалогов.
4. Выпишите краткие, образные изречения, напоминающие афоризмы, и попробуйте объяснить их значение.
5. Приготовьте два рисунка к этим рассказам и проведите их защиту.
6. Более подробно проанализируйте рассказ “Срезал”. Глеб Капустин – белобрысый мужик сорока лет, “начитанный и ехидный”. Мужики специально водят его к разным приезжим знаменитостям, чтобы он их “срезал”. Зачем это мужикам? А что за люди эти учёные? В каких словах рассказа непосредственно звучит авторский голос? Что прежде всего волнует автора?

Содержание 2-й карточки

1. Прочитайте рассказы В.М. Шукшина “Космос, нервная система и шмат сала”, “Как зайка летал на воздушных шариках”, “Заревой дождь” и постарайтесь ответить на вопрос: что хотел бы Василий Шукшин утвердить в жизни и в людях?
2–5. Те же вопросы, что в группе № 1.
6. Более подробно проанализируйте рассказ “Космос, нервная система и шмат сала”. Восьмиклассник Юрка живёт на квартире одинокого пенсионера Наума Евстигнеевича, настоящего скряги. Старик советует Юрке: “Иди на шофёра выучись да работай”. Почему Наум советует Юрке учиться на шофёра? Почему Юрка жадно впитывает знания? О чём идёт вечный спор мальчика и его квартирного хозяина?

Содержание 3-й карточки

1. Прочитайте рассказы В.М. Шукшина “Сапожки”, “Алёша Бесконвойный”, “Стёпка” и постарайтесь ответить на вопрос: что означают истинные и ложные праздники героев Шукшина?
2–5. Те же вопросы, что и в группах № 1 и 2.
6. Более подробно проанализируйте рассказ “Сапожки”. Шофёр Сергей Духанин купил жене сапожки, каких она и “во сне не носила”. Не остановили Сергея ни цена, ни презрение и хамство продавщицы. Вытерпел он и насмешки товарищей, которые считали, что он по глупости выбросил деньги. Чем вы объясните хамство продавщицы? В каких словах, по-вашему, звучит непосредственно авторский голос и в чём его значение? В чём смысл концовки рассказа?

Материал учителю для работы по группам

1-я группа

«С р е з а л»

В свободное время Глеб Капустин развлекался и мужиков развлекал тем, что “срезал”, “осаживал” деревенских выходцев, добившихся разных степеней жизненного успеха, когда они приезжали в деревню. “Срезал” он и очередного “знатного” гостя, кандидата наук Журавлёва. Так зачем же мужики водят Глеба к знаменитостям? Получают ли они какое-то удовольствие от того, что их деревенский, свой, может срезать любого приезжего, учёного? В критике, как правило, осуждается Глеб, что, конечно же, имеет основания. Он жесток, а “жестокость никто, никогда, нигде не любил ещё”, как замечает Шукшин. (Здесь и далее выделенные слова обозначают, что они оформлены к уроку в качестве афоризмов и вывешены на доске. По мере необходимости учитель обращает на них внимание учащихся.)

Но и кандидат Журавлёв оказывается не на высоте. “Мне показалось это очевидным, заложенным в тексте. Стал бы истинный интеллигент откровенно и снисходительно посмеиваться над Глебом, а потом довольно грубо “тыкать” ему”, – пишет Виктор Горн¹. Через всё творчество Шукшина проходит резко отрицательное отношение к псевдоинтеллигенту, человеку полукультурному, самонадеянному. Стоит вспомнить слова другого героя. “И возьми даже своих учёных людей – агрономов, учителей: нет зазнавитее человека, чем свой, деревенский же, но который выучился в городе и опять приехал сюда. Ведь она же идёт, она же никого не видит! Какого бы она малого росточка ни была, а всё норовит выше людей глядеть” – это говорит не жестокий Капустин, а весьма симпатичный и тишайший Костя Валиков в рассказе “Алёша Бесконвойный”.

Мысль эта близка Василию Шукшину. На этот счёт он точно очень выразился: “Начнём с того, что явление это – интеллигентный человек – редкое. Это – неспокойная совесть, ум, полное отсутствие голоса, когда требуется – для созвучия – “подпеть” могучему басу сильного мира сего, горький разлад с самим собой из-за проклятого вопроса: “Что есть правда?”, гордость... И – сострадание судьбе народа неизбежное, мучительное. Если всё это в одном человеке, – он интеллигент. Но и это не всё. Интеллигент знает, что интеллигентность – не самоцель”.

С В.Горном в какой-то степени перекликается В.Коробов. Вот что пишет он в своей книге “Василий Шукшин”:

“Легко посмеяться над “демагогом” Глебом Капустиным и осудить его, но ведь и этот образ, как и весь рассказ в целом, неоднозначен. Глеб, разумеется, не только не симпатичен, но и попросту вреден...

...Так что же движет Глебом Капустиным, почему взял он на себя такую неблагодарную роль, да ещё считает, что делает благородное и нужное дело – ставит “выскочек” на свои места? Может быть, он ревнует к тем людям, что каким-то образом прославились, не так давно ещё ничем не выделялись из среды земляков, а прошло время, они – полковники, лётчики, кандидаты наук, врачи, ведущие инженеры, корреспонденты и так далее, а он по-прежнему работает на пилораме? Ревнует к славе их, завидует ей, а потому всячески стремится принизить авторитет “знатных людей” в глазах земляков?

Нет, не ревность всё-таки и не зависть толкают Глеба Капустина “срезать” знатных людей. Было бы так – мужики, хоть им и весьма трудно судить об основательности, качестве его “вопросов и ответов”, давно бы это почувствовали и сделали-таки “укорот” “начитанному и ехидному” Глебу.

А они – напротив: чуть приехал в деревню Новую кто-нибудь из “знаменитых”, бегут к Капустину домой, без него в гости к приезжему земляку не идут...

...Да, кандидаты Журавлёвы – люди скромные и хорошие, они, как и полковник, который перепутал фамилию генерал-губернатора Москвы 1812 года, не заслужили подобного к себе отношения. Но – почему бы не допустить? – были, видимо, в деревне Новой до этого визитёры, которые вели себя высокомерно, относились к окружающим с пренебрежением, сами того не замечая, они противопоставили себя сельским жителям, чрезмерно выпятили своё “я”, чем глубоко оскорбили многих своих земляков, их гордость, чувство личного достоинства. Такого рода обида, возможно, и толкнула Глеба однажды на спор...

...И тогда Глеб решил, что лучшая защита – нападение. Он не только не успокоил некогда оскорблённое чувство собственного достоинства, но и ещё всячески разжёг внутри себя эту обиду, перенёс её на всех приезжающих “знатных людей”, не разбирая уже ни правых, ни виноватых...

...Рассказ “Срезал” можно прочитать также... как рассказ автобиографический. Что скрывать, вплоть до 1974 года... находились в Сростках свои глебы капустины, которым казалось, что Шукшин оторвался от корня, “много о себе понимать стал” и что надо при случае “поставить его на место”. Он и соответствующие письма по московскому адресу получал (не позорь нас... и так далее), и всяческие колкие недомолвки, “шпильки”, когда бывал на родине, вынужден был выслушивать. Так, один знакомый пытал его ехидно: “Слыхал я, тебе заслуженного деятеля дали, а что ж не народного артиста – не взошёл?..” А когда Шукшин поделился однажды мыслью, что хорошо бы ему вернуться на Алтай навсегда, тот же знакомый “обеспокоенно” спросил: “Что же, Васька, выходит, не получилось у тебя в Москве-то? Ну-ну...”

Конкретного Глеба Шукшин всё же не “осудил”, хотя и не “оправдывал”... он постарался его понять. Более того, некоторые собственные выстраданные мысли он вложил в уста этого персонажа. “Мы тут тоже немножко... “микитим”, – кричит Глеб кандидатам Журавлёвым. – И газеты тоже читаем, и книги, случается, почитываем... И телевизоры даже смотрим. И, можете себе представить, не приходим в бурный восторг ни от КВН, ни от “Кабачка “13 стульев””. Спросите почему? Потому что там – та же самонадеянность. Ничего, мол, всё съедят. И едят, конечно, ничего не сделаешь. Только не надо делать вид, что все там гении. Кое-кто понимает...”

Кстати говоря, это очень характерная особенность Шукшина-художника – доверять свои мысли, порой заветные, сокровенные, самым разным своим героям, и совсем не обязательно тем, на чьей стороне будут объективно симпатии читателя”².

“Н о л ь - н о л ь   ц е л ы х”

Неприемлемы для писателя бюрократически равнодушное отношение к людям, к человеческим нуждам и запросам, казёнщина, формализм.

По-разному можно отнестись к шофёру Кольке Скалкину: он и грубоват, и любит выпить, и в известной степени “летун”. Но он живой человек, у которого своя судьба, своё достоинство, а не ничтожная административная единица, каким его воспринимает бюрократ Синельников. А вот сам “кадровик” пугающе бездуховен: “средней жирности человек, с коротким, лоснящимся лицом”, смотрит на людей “безразлично, вяло, без всякого интереса”, и голос у него – ровный и унылый, “коровий”. Внешняя характерность в данном случае служит средством сатирического заострения определённых внутренних свойств. (Можно задать вопросы: По какому поводу разгорелся сыр-бор? Можно ли оправдать поступок Кольки? В чём смысл конца рассказа?)

Трудно понять логику Синельникова, который устало и равнодушно издевается над Колькой, поучает его, грозит, оскорбляет. В результате обсуждения выясняется, что никакой реальной силы у Синельникова нет. Власть, которой он пользуется, минутная, и он восторженно и жадно упивается ею. Горячась, Скалкин по-своему хамит: обливает Синельникова чернилами. Это, конечно, не решение вопроса, но оставаться равнодушным к хаму, который рассчитывает на безнаказанность, тоже нельзя.

«О б и д а»

Обидели Сашку Ермолаева: “несгибаемая” продавщица приписала ему какой-то пьяный скандал в магазине, а он там и не был. Опять хамство. “Это при дочери его так! Но он не знал, что делать”. Почему? А тут и очередь поддержала продавца – все спешат, некогда: “Да хватит там: был, не был! Отпускай!” Особенно один, пожилой, в шляпе, старается: “Хватит! Не был он в магазине! Вас тут каждый вечер – не пробьёшься. Соображают стоят. Раз говорят, значит, был”. Чем объяснить такую реакцию покупателей?

“Что за проклятое желание угодить продавцу, чиновнику, хамоватому начальству?! Угодить во что бы то ни стало”. Обыденное житейское столкновение, безразличные плоские реплики вызывают в герое рассказа живую, непримиримую реакцию, подводят к размышлениям о природе человеческого хамства, равнодушия и вообще о человеческой жизни: “Что такое творится с людьми?”, “Как же он жил? Что делал в жизни? Может, он даже и не догадывается, что угодничать – никогда, нигде, никак – нехорошо, скверно?..”

Наводит на размышления и конец рассказа: “...И покорно пошёл домой”.

2-я группа

“К о с м о с,  н е р в н а я   с и с т е м а   и   ш м а т   с а л а”

Восьмиклассник Юрка живёт на квартире у строгого одинокого пенсионера Наума Евстигнеевича. Юрка из соседней деревни, где нет десятилетки. Отец его утонул на лесосплаве, мать – вдова с четырьмя детьми – бьётся из последних сил, хочет, чтобы Юрка окончил десятилетку, а паренёк, больше того, мечтает потом поступить в медицинский институт. Юрке не хватает до конца месяца продуктов, полученных от матери, и он ест хлеб всухомятку. Старик порой даёт ему в долг пшена на кашу. Живёт он зажиточно – дети помогают, а в погребе и кладовке чего только у него нет. Старик удивляется: зачем учиться ещё восемь лет, чтобы стать хирургом и получать маленькую зарплату. Он советует Юрке учиться на шофёра: “Они вон по сколько зашибают”. Наум ругает учение и все дары цивилизации. И идёт у него вечный спор с его пятнадцатилетним жильцом, который жадно впитывает знания. Для чего? У него ясное представление о будущем. У него доброе сердце. Несмотря на то, что Наум “выступает” против образования, мальчик увлечённо рассказывает старику о космосе, об инопланетянах, о научном и техническом прогрессе (можно сравнить Юрку с героем рассказа “Срезал”, очевиден перевес мальчика). Наум – ярый, всё отрицающий спорщик – ничему не верит, всё новое отвергает. Но вот рассказ Юры о том, как, умирая, академик Павлов до последнего мгновения служил своей науке, взволновал старика. Он даже подобрел – угостил Юрку салом.

В беседах школьника Юрки и деда Наума Евстигнеевича сталкиваются две жизненные позиции, два взгляда на мир. Юрка живёт трудно, голодновато, но мир открыт перед ним, и в будущее смотрит он с великой верой. Его увлекает открытие тайн природы, познание законов человеческого общества. Он весь в динамике, в порыве к будущему. Дед Наум зажиточен, но скуповат. Дети ушли от него. Он понимает, что одному плохо, поэтому озлоблен, груб, язвителен. Но даже в его заскорузлой душе Юрка пробуждает интерес к большому миру. И в нём просыпается что-то доброе. Такова сила разума и добра, которые несёт в себе мальчик.

“К а к   з а й к а   л е т а л    н а   в о з д у ш н ы х   ш а р и к а х”

Заболела маленькая девочка, но ей не могли помочь доктора. Отец готов был исполнить любое её желание. Но Верочка хотела только одного – вновь услышать сказку про зайку, который летал на воздушных шариках, – ту, что рассказал ей когда-то дядя Егор. Но отец не знал этой сказки, а его брат Егор жил далеко. И пришлось всё-таки вызвать брата. Издалека прилетает Егор, чтобы рассказать больной племяннице сказку о зайке.

Опасность миновала, ребёнок спит. Ранним утром на кухне беседуют братья о жизни. И, пожалуй, главное – характеры братьев, отношение их к жизни раскрывается в этой утренней беседе, когда сюжет рассказа, казалось бы, исчерпан. Старший брат Фёдор всегда поражал Егора своей энергией, волевым напором, живым умом. Егор – простой столяр-краснодеревщик на фабрике – гордился и образованием брата, и его высоким положением в какой-то строительной организации. У Фёдора влиятельные друзья, которые могут помочь и знаменитых докторов к больной дочке вызвать, и племянницу в институт устроить. Среди его знакомых есть и “волшебники”, способные достать любую дефицитную вещь.

Фёдор гордился богатой квартирой и дачей, машиной и гаражом, парадным чёрным костюмом с орденами. Но он уже научился презирать труд рабочего человека. Научился остервенело сражаться за своё место, за своё положение. И в доме его нет ладу: женился второй раз, на молодой, а жена его тряпичница, мещанка. Одна радость в доме – поздний ребёнок. Разговор с братом разбередил его душу.

“У меня чего-то серьёзно душа затревожилась”; “...подпояшемся потуже и будем жить”. И Егор пожалел своего такого “удачливого” в жизни брата.

Проявления доброты, подсмотренные в жизни, всегда радовали писателя. И это восхищение отразилось в рассказе.

“З а р е в о й   д о ж д ь”

Рассказ остро конфликтен и построен на драматическом диалоге между умирающим колхозным коммунистом Ефимом Бедаревым и мужиком по имени Кирька, когда-то раскулаченным. Их спор – это столкновение двух отношений к миру, к обществу. Не классовый антагонизм, как много лет назад, разделяет их теперь, а разное понимание смысла жизни. “Ты какой-то всё-таки ненормальный был, Ефим. Не серчай, не по злобе говорю. Я не лаяться пришёл. Мне понять охота: почему ты таким винтом жил – каждой бочке затычка? Ну, прятал я хлеб, допустим. А почему у тебя душа болела? Он ведь мой, хлеб-то”.

А Бедарев всю страсть своего сердца, энергию отдал людям ради того, чтобы им жилось лучше. Он не жалеет об этом, его рецепт – сознание, что жил он не зря. Кирька же “всю жизнь гребёт под себя, но не стал от этого счастливее”. Чуть позже он выговаривает умирающему Ефиму: “Сам не жил как следует и другим не давал. Ошибся ты в жизни, Ефим”. (Здесь уместен вопрос: кто же всё-таки ошибся в жизни? Ответ учеников сводится к следующему: рассказ заканчивается поражением Кирьки, которое и он сам смутно ощущает. Не случайна в финале картина долгожданного первого весеннего дождя, точно смывающего всё мелкое, пустое.)

3-я группа

“С а п о ж к  и”

Огромное место в произведениях Шукшина занимает идея праздника души. “Праздник души, – по его мнению, – это какое-то стремление к светлому единению людей, когда вольно и сладостно-весело всем”³. В рассказе “Сапожки” нет замысловатой фабулы.

Товарищи смеялись над Сергеем. Какие уж тут сапожки – грязь по колено, да и подойдут они лишь на городскую ножку, “Клавкина-то нога не полезет сроду”. Рассорился со всеми Сергей и в мрачном настроении вернулся домой. Порой мелькала мысль: “Пойду и брошу их в колодец”.

Но подарок становится в семье поводом для праздника. И что из того, что не лезут они на натруженную Клавину ногу, – будет носить их, ко всеобщей радости, старшая дочь.

В раздумьях и сомнениях Сергея Духанина есть одно существенное место для понимания нравственной сути рассказа. Эти слова особенно поражают учащихся, в них они слышат авторский голос. “Вот так живёшь – сорок пять лет уже, – всё думаешь: ничего, когда-нибудь буду жить хорошо, легко. А время идёт... И так подойдёшь к той ямке, в которую надо ложиться, – а всю жизнь чего-то ждал. Спрашивается, какого дьявола надо было ждать, а не делать такие радости, какие можно делать? Вот же: есть деньги, лежат необыкновенные сапожки – возьми, сделай радость человеку!”

“А л ё ш а   Б е с к о н в о й н ы й”

К зрелым рассказам Шукшина могут служить эпиграфом слова Кости Валикова по прозвищу Алёша Бесконвойный: “Вот вы там хотите, чтобы все люди жили одинаково... Да два полена и то сгорают неодинаково, а вы хотите, чтоб люди прожили одинаково”. Характер Алёши Бесконвойного представляется землякам загадочным. Перед нами ещё один человек из породы “странных”. И человек он неплохой, и работник безотказный, но вот категорически не желает работать по субботам – он в конце недели всё готов забыть ради бани.

“Алёша выпрягался”, и к заведённому им обычаю постепенно привыкли. “В субботу он просыпался и сразу вспоминал, что сегодня суббота. И сразу распускалась в душе тихая радость. Он даже лицом светлел...” В этот день он спокойно-медлителен, задумчив, неспешно топит баньку и наслаждается ею, любит покурить, сидя на крылечке. Это “для него не просто удовольствие, а маленький праздник, момент особого душевного просветления, когда мысль легко и свободно парит над повседневностью”⁴.

Шукшин наделяет своего героя, человека обыкновенного, скромного, как мы привыкли говорить, “простого”, повышенной склонностью к раздумьям. Но если вдуматься, так ли уж прост он, этот Алёша Бесконвойный? Может, наоборот, он из тех, кто способен расслышать голос подлинной жизни, кто ощущает всю полноту ответственности за неё? Во всяком случае, в том, как вспоминает герой войну и своё возвращение в родные края после демобилизации, свою короткую любовь к “крепдешиновой” Але и последующие годы, прошедшие в труде и семейных заботах, нет снисходительности к земным радостям и печалям, от которых он никогда не прятался. А вот желание понять, в чём главный смысл человеческого существования, у него велико. Именно этим он для нас интересен. Мысли о детях, мечты об их будущем приводили Алёшу к выводу: “Нет, жить, конечно, имеет смысл. Другое дело, что мы не всегда умеем”.

“С т ё п к а”

В рассказе фоном для действия служит пейзаж. “И пришла весна – добрая и бестолковая, как недозрелая девка... А ночами в полях с тоскливым вздохом оседают подопревшие серые снега. А в полях, у речки, что-то звонко лопается с тихим ликующим звуком: пи-у.

Лёд прошёл по реке. Но ещё отдельные льдины, блестя на солнце, скребут скользкими животами каменистую дресву; а на изгибах речных льдины вылезают синими мордами на берег, разгребают гальку, разворачиваются и плывут дальше – умирать...”

В рассказе велика роль подтекста: чувствуется что-то недосказанное, недоговорённое, побуждающее читателя подумать, извлечь глубокий смысл, который коренится в глубине повествования. Это один из самых трагических рассказов Шукшина. Ради встречи с родной деревней, с родными местами, не отбыв последних трёх месяцев заключения, приходит домой Стёпка, точно зная, что его заберут снова, прибавят срок: “Ничего... Я теперь подкрепился. Теперь можно сидеть. А то меня сны замучили – каждую ночь деревня снится”. Стёпка себе устраивает праздник – праздник короткой встречи с родиной.

Сцена в сельской милиции, когда бежавшего Стёпку арестовал милиционер, включена Шукшиным в фильм “Ваш сын и брат”. В полемике с критиками он писал: “Что я хотел сказать своим Степаном в рассказе и фильме? Ничего не хотел. Я люблю его. Он, конечно, дурак, что не досидел три месяца и сбежал. Не сбежал снова воровать и грабить (а Стёпка, между прочим, был осуждён за драку!). Пришёл открыто в свою деревню, чтобы вдохнуть запах родной земли, повидать отца с матерью. Я такого дурака люблю. Могуч и властен зов родины, откликнулась русская душа на этот зов – и он пошёл. Не надо бояться... А как докажешь? Ведь сидел? Сидел. Всё равно бояться не надо. Я хотел показать это... в том, как он пришёл, как рад видеть родных, как хотел устроить им праздник, и как больно ему, что всё равно это не праздник вышел... Да какой же он блатной, вы что?! Он с пятнадцати лет работает, и в колонии работал, и всю жизнь будет работать”.

Примечания

1. Горн В. Прорваться в будущую Россию... // Литература в школе. 1989. № 8. С. 48.

2. Коробов В. Василий Шукшин. М., 1999. С. 234–238.

3. Горн В. Указ. соч. С. 56.

4. Клитко А. Радость общения с правдой // Литература в школе. 1979. № 2. С. 9.