Сочинение-1999: обзор тем и консультаций

За последние несколько лет мы уже привыкли к тому, что Министерство образования заранее знакомит учителей и одиннадцатиклассников с примерными темами выпускных экзаменационных сочинений. Отрадно, что контролирующие и инспектирующие органы сознают, что честнее и правильнее спрашивать то, о чём предупредили заранее. И хотя предупреждение — акт односторонне направленный, всё-таки остаётся ощущение того, что с тобой условились. Сам факт сообщения примерных тем — это проявление доверия к учителям, попытка заключить с ними некий “общественный договор”, вернее, их в этот договор включить как сторону равноправную. В таких условиях экзамен становится не охотой за разного рода недоделками (“Ага, вот тут-то мы вас и поймали!”), не внезапно нагрянувшей ревизией, цель которой — уличить и наказать, а общей, коллективной работой во имя общей же цели.

Именно в такую работу превращается и подготовка к такому экзамену. Когда цели ясны, можно скорректировать всю систему предэкзаменационного повторения. Не новость, что сколько преподавателей — столько и школьных литератур, что каждый из учителей вносит в предмет своё, и в количественном, и в качественном отношении видоизменяя общий курс. Но экзамен — акт именно стандартизирующий, одинаковый для всех, он обращён к той общей части содержания всех индивидуальных систем, которая должна оставаться в них при любых условиях. И эта общая часть как раз фиксируется примерными темами, находит в них своё отражение.

Однако следует понимать, что, объявляя правила игры заранее, министерство во многом рискует. Прежде всего есть опасность превратить подготовку к экзамену в чистое натаскивание. Чтобы избежать этого, есть один путь (естественно, при условии сохранения самой идеи об открытости требований), заключающийся в тщательном продумывании примерных формулировок. Они не должны быть ни излишне абстрактными, ни чересчур конкретными. Открыть все карты до конца — недопустимо, тогда экзамен превратится в фикцию, но и общими словами ограничиваться нельзя — уж лучше вообще ни о чём не предупреждать, чем делать вид. Кажется, до самого последнего времени министерству это удавалось. Однако в этом году положение удачно найденного равновесия всё же нарушилось: та информация, которой поделилось с учителями министерство на этот раз, гораздо более скупа, чем это было в прошлом году (вы, конечно же, заметили это и сами, читая в первом номере «Литературы» интервью с ведущим специалистом министерства Т.Калгановой). Не будем делать выводы о дальнейшей линии движения, зададимся более насущным вопросом: как готовиться к сочинению этого года с учётом имеющейся на сегодня информации?

Наша газета традиционно публиковала консультации к экзаменационному сочинению по имеющимся примерным темам. Признаемся, что иногда мы слышали критические отзывы со стороны учителей в свой адрес; впрочем, мы всегда относились к этому с пониманием: очень и очень трудно написать статью, удовлетворяющую всех. Сознавая несовершенство тех или иных наших рекомендаций, мы тем не менее не отказывались от самой идеи предэкзаменационных консультаций. Однако в этом году подготовка номера, который вы держите в руках, стала для нас весьма непростой. И не только потому, что мы стали гораздо строже и требовательнее относиться к себе, но и в силу не зависящих от нас обстоятельств. Коротко говоря, суть сложностей в том, что о многих темах мы знаем настолько мало, что создание консультации становится просто невозможным.

Что делать в условиях, когда, например, про одну из тем известно, что она будет по какому-то из произведений XX века? Имеет ли смысл писать статью о том, как готовиться к этому сочинению? Она заведомо превратится либо в разбор конкретного произведения (скажем, романа Платонова «Котлован») и тогда не выполнит никакой консультационной функции, либо будет набором общих фраз, опять же никому не нужных. Или, скажем, можно ли обозреть в пределах одной консультации все “свободные” темы (а их запланировано на предстоящих экзаменах целых две), а главное — нужно ли это? Даст ли нам такая заведомо расплывчатая консультация опору в подготовке к экзамену?

Не скроем, что в редакции существуют разные мнения о том, каким быть консультациям этого года. Может быть, мы выбрали и не лучший путь, но нам прежде всего хотелось быть честными перед вами — нашими подписчиками, учителями, ждущими от нас заинтересованного, конкретного, полезного в практическом плане разговора по самым трудным проблемам подготовки к экзамену. И значит, мы должны честно сказать: о темах, формулировки которых в этом году выглядят предельно обобщёнными, мы будем говорить весьма мало. Отдельные статьи мы посвятим лишь консультациям к более или менее ясно очерченным темам. И ещё: начиная с ближайших номеров мы планируем печатать специальные материалы под грифом «Готовимся к сочинению». Пусть эта временная новая рубрика станет развёрнутым продолжением консультационного номера.

Итак, о каких же темах мы будем говорить? Тема первая — по творчеству Пушкина. Появление её в юбилейном для поэта году закономерно. Судя по формулировке, тема будет предложена (а не сформулирована самим учащимся, как было в последние годы). Следует, очевидно, в течение оставшихся месяцев организовать комплексное повторение творчества Пушкина с определением круга тем, традиционно изучающихся в школе. Их можно разбить по жанрам (лирика, «Евгений Онегин», повести и так далее) либо же по темам (тема поэта и поэзии, дружбы, любви, тема природы, историческая тема и тому подобное). В любом случае нужно найти время и провести с одиннадцатиклассниками пробное сочинение “по Пушкину”, на которое вынести пятнадцать — двадцать тем (если выделить на это удастся лишь сдвоенный урок, то можно дать темы для обдумывания на дом, предупредив при этом, что домашними заготовками на уроке пользоваться будет нельзя).

В этом номере “пушкинской” теме посвящена консультация А.Репина. К её несомненным достоинствам следует отнести чёткость композиции, структурность. Это чрезвычайно облегчает развёртывание статьи в устную консультацию, которую каждый из словесников в той или иной форме будет проводить с одиннадцатиклассниками. Учитель найдёт в предлагаемом материале формулировки многих тем по Пушкину, списки произведений, которые нужно повторить перед экзаменом. В статье содержится также довольно большое количество цитат о Пушкине, которые, по мысли автора консультации, могут быть удачно вживлены в текст сочинения. Однако следует избегать здесь крайностей: вряд ли стоит рекомендовать ученикам пользоваться цитатами “затасканными” (типа “Пушкин — наше всё”), но не нужно упирать и на цитаты редкие — зачастую их сложность и развёрнутость делает их в условиях экзамена просто неприменимыми (такие цитаты физически нельзя, да и ни к чему запоминать).

Весьма ценно, что автор консультации намечает возможные линии комплексного повторения творчества Пушкина перед экзаменом. Материал группируется по жанрово-родовому и тематическому принципам: рассматриваются круги текстов одного рода или жанра (поэмы, драма, прозаические произведения, лирика), в них выделяются общие, сквозные темы. Чрезвычайно важно вспомнить с учениками основные этапы творческой эволюции Пушкина — это ещё одна из основных мыслей статьи. Раскрытие любой темы должно так или иначе выходить на идею развития самого автора. А.Репин предлагает в своей консультации краткий обзор эволюции некоторых жанров и тем в творчестве Пушкина.

Заслуживает внимания и попытка автора указать на возможные “ходы” в построении сочинений на близкие темы. Учителю обязательно нужно вести подготовительную работу в этом направлении: определить вместе с учениками возможные цитаты из стихотворений Пушкина, от которых можно будет оттолкнуться при создании разных сочинений (в статье приводятся такие примеры), обсудить, какие “шапки” можно предпослать той или иной работе, как можно развернуть заготовку в зависимости от предложенного на экзамене поворота темы. Наша консультация даёт материал и для такой подготовительной работы. Например, фрагмент о философской лирике поэта можно превратить в исходный тезис сочинения: “Ключевые слова философской лирики А.С. Пушкина — это «духовная жажда» («Пророк») и «искание смысла» («Стихи, сочинённые ночью, во время бессонницы»)”. Дальше сочинение может идти разными путями, в зависимости от темы, но ему уже дан исходный импульс.

Конечно же, в условиях весьма ограниченного объёма очень трудно дать исчерпывающую консультацию по такому комплексу тем и проблем, который представляет собой творчество Пушкина, даже сжатое в рамки школьной программы. Поэтому наш материал можно обвинить в разных грехах — от фрагментарности до ухода в разговор, не выводящий конкретно на сочинение. Тем не менее хотим подчеркнуть, что предлагаемая вашему вниманию статья может при разумном, творческом подходе стать хорошим помощником в деле систематизации знаний перед сочинением.

Хотелось бы особо подчеркнуть (этой стороне вопроса не уделено должного внимания в консультации), что сочинения этого года, возможно, будут провоцировать выпускников на разного рода громкие слова о “солнце русской поэзии”. Давайте постараемся избежать пустых славословий, а главное, поговорим об этом заранее с учениками. Поговорим без излишнего пафоса о значении Пушкина — и не только в языке и литературе, но и просто в жизни каждого человека. Поговорим по-доброму и просто. Уж кому, как не нам, стоит всеми силами противостоять казёнщине и официальщине, которые часто сопровождают круглые даты.

Тема вторая стала традиционной — анализ эпизода в крупном эпическом произведении XIX века. В прошлом году мы уже разъясняли принципы работы с этой темой. За год в газете было опубликовано большое количество статей, посвящённых разборам отдельных эпизодов из программных произведений (список этих статей можно найти в итоговом, 48-м номере газеты за 1998 год). При подготовке к сочинению требуется обобщить весь материал и поговорить с учениками о том, как работать с любым эпизодом, о чём не забыть при анализе любого фрагмента литературного произведения.

Итак, что не забыть? Эпизод должен быть проанализирован как в своих связях с целым произведением, так и изнутри — об этих двух сторонах анализа нужно помнить обязательно. Учащийся должен чётко определить место и роль рассматриваемого эпизода в общем сюжете и установить его, так сказать, “ближайшие” связи: что ему предшествует, что идёт за ним, какую функцию он выполняет. (Например, эпизод может быть посвящён изображению важного события, которое каким-то образом подготовлено и, в свою очередь, скажется на дальнейшем ходе сюжета, или же на первый план в рассматриваемом фрагменте выходит какая-то характеристика героя или среды. И так далее.) Очень образно определила роль любого эпизода в сюжете А.Иллюминарская, сравнив сюжет с ниткой бус: если вынуть одну бусинку, рассыплется вся нитка. Те связи, за счёт которых держится эпизод-бусинка, и названы нами ближайшими.

Кроме ближайших есть и связи “далёкие”: часто художественное произведение имеет в себе удалённые друг от друга в пространственном плане, но перекликающиеся по сути эпизоды. Возможность разного рода перекличек нужно всегда иметь в виду. Например, эпизоды могут изображать одну и ту же ситуацию, но происходившую с разными героями (сцена военного совета в Оренбурге [«Капитанская дочка»] вызывает в памяти аналогичную сцену — но уже в лагере Пугачёва; приезд Базарова в родительский дом заставляет вспомнить приезд другого сына к отцу — Аркадия к Николаю Петровичу и так далее). И наоборот: при анализе эпизода мы можем вспомнить, что видели этого же героя, но в другой ситуации (например, тот же Базаров в сцене объяснения с Одинцовой, данный на фоне “таинственного шептания” “тёмной и мягкой ночи”, сразу же вызовет в памяти Базарова — работника в природной “мастерской”, не показанного ранее на фоне природы поэтической). Наконец, нужно помнить и о возможностях перекличек между произведениями: скажем, смерть героя показана тем же Тургеневым не только в «Отцах и детях», но и в «Рудине»; сцена дуэли в любом романе будет так или иначе соотноситься с аналогичными сценами в других произведениях. Перекличкам такого рода посвящена в нашем номере серьёзная литературоведческая статья Э.Безносова. Обратите особое внимание на анализ «Евгения Онегина» как исходной схемы для русского романа вообще (автор статьи исследует набор и принципы связи эпизодов в романе), а также на тот фрагмент консультации, где речь идёт о соотнесении эпизодов в романе-эпопее Л.Толстого «Война и мир». Вслед за Э.Безносовым очень советуем вам перед экзаменом ещё раз обратиться к книге С.Бочарова «Роман Л.Толстого “Война и мир”», в которой уделяется очень много внимания как анализу конкретных эпизодов, так и принципам их соединения в структуре романа-эпопеи.

Помимо установления внешних связей ученик должен рассмотреть предложенный фрагмент текста изнутри. У эпизода есть своя внутренняя логика, свой микросюжет, композиция. В нём могут так же, как и в большом произведении, выделяться разные части — их нужно найти и описать. На данном этапе анализа можно подключить методику “медленного прочтения” эпизода, нацеленную на поиск в нём всех “говорящих” деталей. Эпизод должен быть проанализирован и с точки зрения выражения в нём авторской позиции и вообще авторского “я”. Рассказчик может иметь разные исходные намерения — события во фрагменте могут быть представлены объективно или же пропущенными через сознание одного из героев. Где в эпизоде автор со своей оценкой? Где герой? Как проявляется в соединении точек зрения манера данного конкретного автора? — это примерные вопросы, на которые можно опереться при анализе. В плане подготовки к экзамену можно разобрать, например, сцену «Наташа Ростова в театре» — в ней очень интересно сопрягаются восприятие происходящего героем и авторская оценка. (Специально хотим указать на распространённую речевую ошибку, которая возникает не только в сочинениях об отдельном фрагменте произведения: “События описаны глазами такого-то героя”. Обсудите с учениками характер ошибки, подумайте, как можно сказать по-другому про взгляд героя и авторское описание.)

Тренироваться в написании сочинения на тему, посвящённую эпизоду, можно при повторении творчества практически любого писателя XIX века. Надеемся, вам удастся в условиях чрезвычайно загруженной программы одиннадцатого класса всё-таки выделить время для такого повторения. Можно включить подобного рода тему и в список “пушкинских” тем (например, «Сон Татьяны и его роль в романе»), тогда вы одним выстрелом убиваете сразу двух зайцев. (Можно, впрочем, пойти и ещё дальше, повторив на примере творчества Пушкина и другие темы из предложенных для экзамена — скажем, связанную с жанром.)

Третья тема, судя по её предварительной формулировке, будет связана с мастерством писателя. О том, как следует понимать это слово, какие повороты может иметь эта тема в конкретном воплощении, рассказывает в своей консультации московский учитель Н.Соловьёв. Им подробно разобраны на примере произведений Гоголя, Островского и Тургенева такие традиционные понятия, как предметная деталь, речевая характеристика, портрет. Именно через анализ этих элементов литературного произведения можно выходить к особенностям мастерства того или иного писателя. (При подготовке к написанию сочинения на эту тему нужно вспомнить ещё о пейзаже. Речь о нём в консультации не идёт, однако принципы работы с пейзажными фрагментами в художественном тексте во многом совпадают с рассмотренными в статье.)

Хотелось бы, чтобы на уроках повторения особо прозвучала мысль о том, что каждый новый писатель, пропуская действительность через своё творческое сознание, создаёт собственный, неповторимый художественный мир. Изображая фактически одну и ту же реальность (об этом, сознавая всю условность высказанной мысли, можно говорить, поскольку тема будет, скорее всего, касаться творчества классиков-реалистов второй половины XIX века), каждый писатель оставляет на ней, по выражению современного литературоведа, “след своей формующей руки”. Вот об этом “следе” и нужно говорить в сочинении на тему, связанную с мастерством. Следует помнить, что особенности манеры писателя можно достаточно полно выявить при сопоставлении его с другими авторами. К примеру, особенности портрета у Тургенева (так называемый портрет “паспортных данных”, последовательное перечисление черт внешности) станут яснее при сравнении, скажем, с Толстым, который часто прибегает к выделению и усиленному повторению немногих деталей портрета, становящихся своего рода доминантой образа.

Рассматриваемая тема даёт учащемуся известную свободу, поскольку, судя по предварительной информации, в формулировке темы будет обозначен только автор, а материал для сочинения пишущий должен подобрать сам. Однако перед сочинением нужно обязательно уточнить терминологическое значение всех предложенных категорий, иначе есть опасность подмены понятия (например, традиционным вопросом школьников является вопрос о том, можно ли отнести к портрету, например, одежду героя; не всегда понятно ученикам, что считать деталью, и так далее).

Четвёртая тема сформулирована предельно обобщённо — по произведению XX века. Подготовкой к ней фактически становится изучение всего курса литературы 11 класса. Наша газета постоянно печатает материалы самого разнообразного характера по вопросам, связанным с изучением литературы XX века, к ним и отсылаем заинтересованного читателя. (Напоминаем, что систематизированные списки статей публикуются ежегодно в последнем номере газеты.)

Пятая тема — рецензия — тоже стала традиционной, мы также из года в год печатаем консультации к ней, разъясняем методику подготовки к такому сочинению. Однако, как показывает практика, с этой темой ещё далеко не всё ясно. Самый важный вопрос — на какое произведение можно писать рецензию? Напоминаем, что этот жанр призван рассказать о новом, только-только входящем в литературный процесс произведении с целью его разбора и оценки. С непониманием этого вопроса связано появление на экзаменах многочисленных “рецензий” на «Евгения Онегина», «Героя нашего времени» и тому подобное. На фоне этих “рецензий” экзаменационные комиссии, даже медальные, весьма снисходительно относились к “рецензиям” на Бунина, Бабеля, Булгакова... Однако принадлежность писателя к литературе нынешнего века ещё не является достаточным условием для создания рецензии. Формулировка, предложенная министерством в этом году, с одной стороны, исключает возможность выбора автора (что, как видим, иногда имеет свои плюсы), с другой же, оставляет большие сомнения: очевидно, если автор будет предложен учащемуся, то это должен быть писатель, тексты произведений которого, скорее всего, должны быть в школьных библиотеках (писать рецензию без текста разбираемого произведения лучше не стоит). Не окажется ли этим автором писатель 70—80-х годов? Можно ли будет назвать разбор, скажем, рассказа Шукшина рецензией? Или министерство пойдёт ещё дальше и предложит нам, теперь уже директивно, писать рецензию на Бунина? Что делать в такой ситуации на экзамене? Здесь есть два пути. Первый — трудный: если писатель всё же окажется не слишком подходящим по срокам для настоящего рецензирования, то можно попытаться представить себя рецензентом, современным автору, мысленно перенестись в то время, когда произведение появилось впервые, оценить его с позиций именно этого времени. По сути, это задание с двойным дном — сделать даже не рецензию, а стилизацию под неё. Вряд ли этот путь можно рекомендовать в массовом варианте.

Другое решение предлагает автор консультации к пятой теме московский педагог Е.Романичева. Она подробно описывает процесс подготовки к написанию некоей работы (назовём её пока так, хотя сама Е.Романичева с первых строк статьи будет пользоваться понятием “рецензия”) как раз по рассказу Бунина «Тёмные аллеи». Как явствует из предложенного материала, этим рассказом дело не закончится, в процессе обучения планируется создавать рецензии и на другие произведения Бунина, а впоследствии, очевидно, и его современников. Говоря объективно, это не рецензия, а добротно сделанный анализ небольшого прозаического произведения. Правильнее было бы назвать его “попыткой истолкования” с замечаниями субъективного характера, в лучшем случае — “отзывом о прочитанной книге”.

Скорее всего, именно сочинения такого жанра хочет получить от нас министерство (Е.Романичева пишет о том, что в её школе проходила обкатка этой темы). Не совсем понятно, правда, почему это нужно было называть рецензией, задача которой вовсе не в том, чтобы разобраться в потоке своих смутных ощущений после прочтения произведения, как настойчиво уверяет нас автор. Повторим: рецензия — жанр, направленный к другому, книги ещё не читавшему, спектакль не смотревшему, оперу не слышавшему. И анализ, и оценка, которая, бесспорно, представляет собой главную часть рецензии, предназначены именно для него. Читающий рецензию должен после её прочтения чётко вписать для себя разбираемое явление в “систему координат” современного литературного процесса. Кроме того, рецензия нужна ещё и автору разбираемой книги — сразу, непосредственно после публикации. Публикация — пробный шар; до неё автор жил внутри книги, а она — внутри него, и вот теперь появляется взгляд со стороны, который немедленно заметит какие-то новые моменты, автору до этой поры неведомые. Иными словами, рецензия — жанр злободневный и в этом смысле сиюминутный. Стоит напомнить ученикам замечательные слова Белинского о Пушкине, для которого уже наступил суд потомства, “ибо запальчивая пря мнений существует только для предметов столь близких глазам современников, что они не в состоянии видеть их ясно и вполне по причине самой этой близости. Суд современников бывает пристрастен; однако ж в его пристрастии всегда бывает своя законная и основательная причинность...”. “Запальчивая пря мнений”, “пристрастный суд современников” — все эти слова про наш с вами жанр рецензии. Проходят годы, страсти утихают, и всякий последующий разговор об оставшемся уже в истории произведении перестаёт быть рецензией. Однако выбирать нам, как уже сказано, не приходится, поэтому мы советуем внимательно ознакомиться с опытом Е.Романичевой (в её статье предлагается, что весьма ценно, конкретная методика работы, с вопросами и заданиями) и обязательно обсудить с учениками трудность и некоторую двусмысленность этой темы. Нужно честно предупредить их о том, что в пятой теме им предстоит дать самостоятельный разбор небольшого рассказа, а назвать его при этом полагается по правилам игры рецензией.

Отдельно обращаемся к учителям, участвующим в проверке сочинений-рецензий, особенно в медальных комиссиях. Мы считаем, что в сложившихся условиях, когда суть того жанра, который именуется в журналистике рецензией, фактически подменена, работа, содержащая добротный анализ избранного рассказа (и с идейно-тематической, и с формальной точки зрения) и сопровождённая не очень навязчивыми и достаточно зрелыми субъективными комментариями, должна быть оценена на “отлично”. БоRльшего требовать от ученика школа просто не имеет права, поскольку отдельного предмета “журналистика” у нас в программах пока нет. Если бы речь шла о выпускных экзаменах соответствующего факультета вуза, очевидно, критерии оценки были бы другими.

Шестой теме — восприятию и истолкованию стихотворения — посвящена в нашем номере консультация московского педагога Н.Шапиро, с которой советуем внимательно ознакомиться. В ней чрезвычайно подробно, на большом количестве примеров из реальных ученических работ рассмотрен процесс создания сочинения, основанного на анализе стихотворения. В статье обсуждаются варианты начала сочинения и возможные линии развития, специально оговариваются моменты, которые нельзя забыть при разговоре о любом лирическом произведении. К таким моментам относятся прежде всего тема, композиция, “параметры” художественного мира (время, пространство стихотворения, наличие/отсутствие событий), особенности словоупотребления, синтаксиса, звуковая (в широком смысле) форма. Однако автор специально предостерегает, что сочинение не нужно превращать в дотошный разбор по пунктам, и приводит примеры того, как можно строить комплексное рассуждение о стихотворении. Особый разговор — о системе оценки подобных сочинений. Обращаем специальное внимание коллег на эту часть статьи: в ней, опять же с использованием реальных примеров, обсуждается этот весьма непростой вопрос. Анализ стихотворения — дело творческое. Как сопрягать в нём эмоциональность тона и использование терминов? Как относиться к крену в ту или иную сторону? Как оценивать работы, обнаруживающие в их авторах несомненное чувство поэзии и одновременно стилистически небезупречные? Все эти вопросы словесник должен не только поставить для себя, но и обязательно обсудить их вместе с учениками.

При подготовке к сочинению на тему, связанную с анализом стихотворения, следует задуматься также над её формулировкой — к этому призывает коллег автор консультации. Особого осмысления требует термин “оценка”, вынесенный в заголовок темы. Что он предполагает? Кого или что должен оценить ученик? Автора? Его талант и умение? Стихотворение? Своё восприятие? Не превратится ли ученическое “Мне понравилось...” в похлопывание по плечу поэта, который в этом нисколько не нуждается? Все эти вопросы — опять же для устной консультации перед экзаменом. Мнения, высказанные автором статьи, помогут вам в построении такой консультации.

Седьмая тема будет посвящена особенностям какого-либо литературного жанра. Во время подготовки к экзамену нужно уделить достаточное время для обобщения всех сведений о жанровой системе, накопленных за годы обучения в школе. Хорошо бы совместно с учениками составить табличку основных жанров (распределив их по родам литературы) с перечислением содержательных и формальных характеристик, а также вспомнить примеры произведений, относящихся к тому или иному жанру. Особо стоит поговорить о жанрах, с которыми учащиеся встречались в средних классах и которые они успели основательно подзабыть. Это касается прежде всего жанров фольклорных, таких, как сказка, былина, загадка, пословица; можно сюда отнести также басню, притчу, элегию, дружеское послание, оду. Они оказываются весьма подходящими для экзамена, поскольку обладают вполне определённым набором устойчивых признаков, поэтому следует при повторении обязательно обратиться и к ним.

В этом номере в качестве консультации мы печатаем очень интересный материал московского учителя Л.Соболева. Автор статьи отмечает, что предлагаемая тема может быть понята двояко: при её раскрытии можно показывать своеобразие конкретного произведения на фоне других произведений этого жанра (и Толстой, и Тургенев, и Гончаров создавали романы — но они не похожи друг на друга; при анализе, например, «Обломова» можно показать, что в нём сходно с другими романами, что позволяет вообще такой жанр выделять, и одновременно определить, как Гончаров по-своему трансформировал возможности жанра) или своеобразие жанра на фоне других жанров. В статье сжато и одновременно очень глубоко рассмотрены жанры романа (подробнее всего рассказано с жанровой точки зрения о «Преступлении и наказании» Достоевского), повести, поэмы, очерчен круг текстов, которые нужно повторить к экзамену. Особое внимание уделено разговору о произведениях, не укладывающихся в жанровый канон (роман в стихах, прозаическая поэма); на примере «Войны и мира» показано своеобразие жанра романа-эпопеи. Л.Соболев предлагает коллегам в последующих номерах газеты ответить на вопросы, связанные с жанровой системой. Воспользуйтесь этим предложением: рекомендации одного из ведущих московских словесников окажутся чрезвычайно полезными в практическом плане.

Две последние темы — восьмая и девятая — будут свободными. В течение нескольких лет в каждом консультационном номере была статья о свободных темах. Мы неоднократно предупреждали, что свободные темы чрезвычайно трудны для раскрытия, поскольку именно на них выявляется широта кругозора ученика, его способность осмыслять важные жизненные проблемы; такие сочинения должны быть написаны блестяще, то есть на них должен выходить ученик, у которого уже в достаточной степени сформирован свой, оригинальный стиль изложения. Однако расширение в этом году списка экзаменационных тем именно за счёт тем свободных заставляет задуматься о том, что министерство, очевидно, рассматривает их как своего рода палочку-выручалочку для тех, кому нечего сказать о собственно литературе. Свободная тема — тема для троечника? Очень не хотелось бы, чтобы это было так. При таком подходе, кстати, размываются критерии оценки. За что ставить высший балл? Что считать сочинением, тему не раскрывшим? Или здесь в принципе могут быть только четвёрки и тройки? Все эти вопросы стоит задать себе и обсудить заранее с учениками, поскольку соблазн “лёгкого решения” у них исключительно велик.

Мы надеемся, что консультации, которые вы найдёте в предлагаемом номере, помогут вам организовать систему подготовки к экзамену и дадут необходимые разъяснения по спорным проблемам разного рода, которых предстоящее сочинение таит в себе немало. Мы хотели бы также обратиться ко всем заинтересованным учителям с просьбой прислать в редакцию как отклики на предложенные консультации, так и вопросы и пожелания о будущих материалах, связанных с экзаменационными сочинениями. Редакция сможет с их помощью выбрать из имеющихся в её распоряжении статей наиболее актуальные для публикации в оставшиеся предэкзаменационные месяцы.